Battle the Elliot. Часть 1 и 2 (СИ)

Как под огнём русских трёхдюймовок и электрифицированных Гочкисов замолкали орудия японских миноносцев. Они останавливались, начинали парить. Но отсутствие гранат сказывалось. Японцы совершенно не собирались тонуть. А всячески пытались уйти на запад. В пролив Всадник. И только попадания двенадцатисантиметровой гранаты с «Абрека» ставили точку в судьбе японских миноносцев.

Вообще, «Абрек» заметно выделялся среди своих соседей эффективность. Его орудия играли тут же роль, против миноносцев, какую играл главный калибр броненосцев против более крупных кораблей. В то время как трёхдюймовые орудия и Гочкисы не могли потопить миноносцы противника.

Но если на юге всё было приемлемо, то на главном рейде ситуация для русских кораблей стала складываться не так радужно. На огонь «Императора Николая I» и «Авроры» отвечала только «Ицукусима». А «Чин-Иен», «Хасидате» и «Мацусима» обрушили огонь своих носовых орудий по русским. Стреляли по ним и все корабли седьмого отряда японцев. При этом, прежде чем лечь на боевой курс, русским кораблям приходилось, обогнув сетевое заграждение, обходить мель в центре рейда. Буквально выписывая последовательно букву Z своими манёврами. И только после этого можно было выйти на главный рейд. А японцы, пристреляв фарватер, стреляли по двигающимся по нему русским кораблям. Больше всего не повезло «Осляби». 260-миллиметровый снаряд главного калибра «Хей-Иена» попал в броневой лист в носовой части русского броненосца. Взрыв японского снаряда не пробил бронеплиту. Но разрушил деревянную, тиковую подкладку под бронёй. А через несколько минут 320-миллиметровый снаряд «Хасидате» разорвался на этой же плите. Плита выдержала и его, а дерево нет, превратившись в щепу, не разлетевшуюся по кораблю только из-за того, что метал водопроницаемой обшивки был смят, но не пробит. И хотя ни набор корпуса, ни сама обшивка не были разрушены, но плита оказалась вдавлена вовнутрь. И в огромное количество отверстий в броненосец стала вливаться вода. Растекаясь по бронепалубе и креня корабль. Заставив «Ослябю» остановиться. Но русский броненосец обрушил всю мощь своих орудий на «Хасидате».

Правда, практически сразу «Иоанн Златоуст» отомстил за «Ослябю». Проходя мимо упорно держащегося на воде, под градом русских снарядов, всё-таки броненосца «Хей-Иена» русский броненосец выпустил торпеду. Из бортового торпедного аппарата, которая и попала в центр корпуса бывшего китайского броненосца. Как раз под хвост дракона на его борту. И заливаемый сразу в котельное и машинное отделение японский корабль стал стремительно ложиться на борт. Но и состояние самого «Иоанна Златоуста» внушала опасение. Лишённый защиты между броневой палубой и казематом артиллерии корабль попал под массированный обстрел среднекалиберной артиллерии японских крейсеров. Снаряды которой, разворотили борт и вызвали пожар, на броневой палубе русского корабля. От немедленного затопления «Иоанна Златоуста» спасало только то, что бой шёл на спокойном рейде, а броневую защиту японские снаряды преодолеть не могли. Положенные на батарейную палубу, вокруг орудий мешки с песком частично защитили от осколков, но не могли защитить их расчёты от дыма. И теперь корабль шёл вперёд, ведя огонь только из своих орудий главного калибра, и во всю пылая и дымя в центре. Правда это не спасло стоявшие рядом с «Хей-Иен» канонерские лодки «Иваки» и «Хией». И если деревянному корпусу «Иваки» хватило практических снарядов «Дмитрия Донского». Расшатавших деревянный набор японского корабля и открывших огромные течи. То железному, и даже имеющему не менее железный бронепояс, «Хией» понадобилось попадание 32-сантиметрового фугасного снаряда из кормового барбета русского броненосца. Разворотившего приличную часть борта. И только после этого древний броненосный корвет начать свой путь под волны. После чего стволы орудий главного калибра «Иоанна Златоуста», который лёг на боевой курс и поменял подбойный борт, развернулись в сторону «Мацусимы». И буквально одного попадания 32-сантиметрового снаряда хватило, что бы получив попадание под ватерлинию японский крейсер, прекратив огонь, стал стремительно оседать на нос.