Читаем Батый полностью

Территория собственно государства Батыя — правого крыла Улуса Джучи, будущей Золотой Орды, — простиралась от Дуная на западе до междуречья Амударьи и Сырдарьи на востоке и от Волжской Болгарии и земли башкир на севере до Крыма и «Железных ворот» (Дербента) на юге. Большая часть этих земель была завоёвана самим Батыем во время Западного похода — почему его с полным правом и называют основателем всего государства. Таких громадных империй средневековая Европа ещё не знала. В XIV веке арабские путешественники утверждали, что протяжённость государства владетеля кипчаков (Золотой Орды) достигает в длину восьми, а в ширину шести месяцев пути11

.

В свою очередь, правое крыло Улуса Джучи делилось на многочисленные уделы (улусы), которые Батый раздавал своим родичам и особо проявившим себя военачальникам. Так, по возвращении из Западного похода он выделил улус младшему брату Шибану, много способствовавшему успеху всего дела. «Юрт, в котором ты будешь жить, — объявил Батый, — будет между моим юртом и юртом старшего моего брата (Орды. — А. К.)»; летом Шибан должен был жить к востоку от Яика (реки Урал), на берегах Иргиза, Ори, Илека до Уральских гор, а на зиму перебираться в Каракум, на берега Сырдарьи при устьях рек Чу и Сары-су (в нынешнем Казахстане)12

. Кроме того, по сведениям поздних хивинских источников, Шибану из вновь завоёванных земель были переданы области в Крыму13
, а также какая-то «область Корел», что, по-видимому, означает землю венгров («келаров», как их именовали в Монголии), куда Шибан будто бы послал одного из своих сыновей. Впрочем, хивинский историк XVII века хан Абу-л-Гази и сам сомневался в достоверности приводимых им сведений. «Говорят, что и в наше время государи Корельские — потомки Шибан-хана, — писал он. — Эта земля далеко от нас, потому один Бог верно знает, истинны ли или ложны эти известия».

Из Венгрии войска Батыя ушли навсегда, так что если эти территории и были пожалованы Шибану, то он не сумел ими воспользоваться. Но вот в принадлежавших ранее венгерскому королю валашских и молдавских землях татары обосновались надолго. Области между Прутом и Днестром стали крайним западным улусом державы Батыя — его собственным правым крылом. В последней четверти XIII века здесь полновластно распоряжался могущественный темник Ногай, внук седьмого сына Джучи Бувала, «царевич очень отважный и удалой», как характеризует его Рашид ад-Дин. По словам персидского историка, Ногай служил полководцем ещё Батыю и «сам завоевал и сделал своим юртом и местопребыванием» те области, в которых жил, в том числе Валахию; ссылался Ногай и на какие-то распоряжения Батыя, будто бы лично поручившего ему в случае, «если кто-либо в его улусе совершит неподобающее и расстроит улус», чтобы он «расследовал это дело и склонил их сердца к согласию друг с другом»14

. Если это правда, то Ногай действительно получил свой улус от Батыя — но, конечно, много позже завершения Западного похода. По-другому, полагают, что эти земли Батый выделил своему брату Бувалу, от которого они и перешли потом к Ногаю15. Ногай дожил до глубокой старости, много и успешно воевал, подчинил себе Болгарию и другие земли к югу от Дуная, вплоть до византийских владений, распоряжался и русскими княжествами, выдавая от своего имени ярлыки на великое княжение. В период своего могущества он был фактически независим от ханов Золотой Орды, более того, по своей воле ставил ханов на ордынский престол и по своей воле смещал или даже умерщвлял тех из них, кто был ему неугоден. Так, он сделал ханом своего ставленника Токту, правнука Батыя. Вскоре, однако, между ними началась война, закончившаяся в 1300 году гибелью Ногая, к тому времени уже глубокого старца, с трудом различавшего свет сквозь заросшие густым волосом брови. Рассказывают, что Ногай был убит каким-то русским из войска Токты, но когда этот русский принёс Токте отрубленную голову его врага, тот в гневе приказал отрубить голову ему самому; убийца Ногая был казнён «за то, что умертвил такого великого по сану человека». Смерть Ногая приведёт к тому, что западная часть его улуса будет потеряна татарами, но произойдёт это уже в начале XIV века.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
100 рассказов о стыковке
100 рассказов о стыковке

Р' ваших руках, уважаемый читатель, — вторая часть книги В«100 рассказов о стыковке и о РґСЂСѓРіРёС… приключениях в космосе и на Земле». Первая часть этой книги, охватившая период РѕС' зарождения отечественной космонавтики до 1974 года, увидела свет в 2003 году. Автор выполнил СЃРІРѕРµ обещание и довел повествование почти до наших дней, осветив во второй части, которую ему не удалось увидеть изданной, два крупных периода в развитии нашей космонавтики: с 1975 по 1992 год и с 1992 года до начала XXI века. Как непосредственный участник всех наиболее важных событий в области космонавтики, он делится СЃРІРѕРёРјРё впечатлениями и размышлениями о развитии науки и техники в нашей стране, освоении космоса, о людях, делавших историю, о непростых жизненных перипетиях, выпавших на долю автора и его коллег. Владимир Сергеевич Сыромятников (1933—2006) — член–корреспондент Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ академии наук, профессор, доктор технических наук, заслуженный деятель науки Р РѕСЃСЃРёР№СЃРєРѕР№ Федерации, лауреат Ленинской премии, академик Академии космонавтики, академик Международной академии астронавтики, действительный член Американского института астронавтики и аэронавтики. Р

Владимир Сергеевич Сыромятников

Биографии и Мемуары