Бедовый 2. Специалист по нечисти

— Хорошей нечисти должно быть много, — переиначил я старую поговорку. — Батюшко, я к вам…

— Да вижу, вижу, рубцом обзавелся. Думаешь, под силу теперь и печать снять, так?

— Попробовать стоит. Только надо же с кладом потом что-то делать.

— За это не беспокойся, — ответил леший, откусывая крендель. — Первым делом мы клад спрячем, без этого Грыц уходить не согласится.

— Я все спросить хотел, получается, ведь мы убьем его. Не лучше ли ему будет…

— Остаться? А ты с какой целью спрашиваешь? Чтобы кладом завладеть или так?..

Спросил он со своей неизменным ленинским прищуром, явно испытывая меня. Я и сказал, как есть.

— А на что мне этот артефакт? Добра он никому не принес. К тому же, я же обещал Грыцу.

— Артефакт там древний, хороший, наверное, — продолжал рассуждать леший. — Раз уж рубежник часть своей силы потратил, да человека ради него загубил.

В этот момент даже портсигар с бесом затрясся. Жадность Григория перебила его обиду.

Я хлопнул по карману с портсигаром и отрицательно замотал головой.

— Раз обещал, то нельзя на попятную идти. Да и как я буду выглядеть перед тобой, батюшко, перед приживалами своими, а самое главное — перед собой? Что не хозяин своему слову?

— Дивлюсь я тебя, Матвей, — расправился с кренделем леший, вытерев рот. — Все жду, когда ты оступишься, проявишь человечность. В самом плохом смысле этого слова. А ведь все люди колеблются. В природе это вашей. А ты какой-то… безупречный. Будто ненастоящий.

— Какой я безупречный? У меня недостатков, вагон и маленький бронепоезд. Бывает, я трусоват, ленив, иногда даже вечером зубы не чищу. На днях меня одна русалка и вовсе некрасивым назвала. Да еще везучесть сломанная.

— Вот только русалкам и верить, — нахмурился леший. — К тому же, с лица воду не пить. Что до вопроса твоего, то Грыцу правда так лучше будет. Он на этом свете, как собака подле будки. И умер он давно. Если душу отпустить, успокоится она.

— Тогда что, не будем затягивать?

Леший кивнул. И не говоря ни слова, зашел за дерево и растворился. Значит, отправился к Грыцу и станет ждать меня там. Поэтому я запрыгнул в машину.

— Вот в голодный год будешь свою доброту на хлеб намазывать, — ворчал бес. — Говорят тебе, старый артефакт.

— Гриша, ты в одном шаге от того, чтобы катапультироваться в окно, — отрезал я.

Бес засопел, но до нашего пункта назначения больше не произнес ни слова в мой адрес. Разве что ворчал по поводу музыкального вкуса черта. С чем я был в корне не согласен. Митя будто чувствовал мой настрой и подбирал музыку, исходя из него.

К примеру, сейчас мне хотелось просто чего-то спокойного, чтобы не вслушиваться в слова. Вот черт и ставил все зарубежное. В колонках сменяли друг друга: Dua Lipa, Capital Cities, Tunstall, Caravan Palace, Metronomy и прочее. Все, что было в моем собственном плейлисте.

А что, хорошо. Моих познаний в английском хватало только на то, чтобы притоптывать незанятой левой ногой и качать головой. Поэтому до стройки мы буквально долетели, будто на всю дорогу ушло не более пяти минут.

Первым делом я заехал сюда, чтобы поглядеть, правда ли Петрович внял голосу разума и сдержал обещание? Судя по тишине, бандос сделал правильный выбор. Что не могло не радовать.

А уже после я проехал чуть дальше, оставил машину в лесу и со всей своей шоблой отправился в гости к Грыцу. Забавно, что нежить вышла к нам, одновременно поздоровавшись с лешим. Так как от последнего Грыц не чувствовал опасности, то решил не восставать, чтобы охранять клад.

— Приветствую, — чуть кивнул я.

Обычай все время жать руки как-то постепенно сошел на нет, как только я стал рубежником. Благо, все все понимали.

— Ну, вроде как сегодня все должно получиться.

А как еще? Четвертый рубец в кармане. Благодаря бесу, каким бы дурным спортсменом тот ни был, хист заполнен до отказа. Я, кстати, узнал, откуда большей частью Григорий берет промысел — от соседки. И приказал ему не халтурить, да не «кормиться» в одном месте. Сильно положительных эмоций Людмила не испытывала, поэтому бес немного кошмарил ее по ночам. В прямом смысле. А это вредно для психики. Надо же бедной женщине давать небольшую передышку, какой бы противной теткой она ни была.

— Пойдем? — спросил я лешего и Грыца.

Митя послушно остался здесь, уже воткнув в уши наушники. И тут же получил замечание — надо оставаться на стреме, иначе выйдет все как в плохих боевиках.

Следом свою порцию люлей получил Григорий. Который решился прикинуться шлангом и «не услышал», как я попросил его покинуть портсигар и присоединиться к черту. Нет, доведут меня, я так жестить начну. Армия покажется детским садом. Хотя эти же остолопы там не были. Ну, вот и побывают. Только сразу на дисбате!

Мы отправились к печати, и я не мог не заметить, как дергается Грыц. Видимо, несмотря на все, что мне довелось для него сделать, он все равно напрягался, когда человек находился возле сундука. Действительно как собака на привязи.

— Пришли, — сказал я, сам уже заметно волнуясь. — Ну что, с чего начнем?

— Давай сначала я, Матвей, — вышел вперед леший.