Бедовый месяц

– Не очень…

– А я уже двенадцать лет в этой теме. Я на этих делах собаку съел, понял? Поверь, я редко ошибаюсь.

– Но ведь ошибаешься?

– Ты это к чему клонишь? – насупился Беломестов. – К тому, что я всего лишь начальник охраны, да?.. Так я не могу на место Герыча встать. Система у нас такая, что нельзя мне на его место. Чтобы я сам его вдруг не подвинул. Скажи, что неправильная система?

– Зачем я буду это говорить?

– Авдей в этих делах – голова… Это для меня он Авдей, а для тебя – Аркадий Васильевич. Ты человек новый, а я уже давно в движении, я все знаю. И с Герычем я вровень был, понял?

– Да понял я, понял.

– Так что не надо тут Шерлока Холмса из себя строить. Ясно, кто Герыча завалил, и с козла этого сполна спросили…

– Да, но киллера не нашли.

– А киллер – это что? Киллер – это пуля. Его зарядили, он выстрелил, какой с него спрос? Вот кто направил эту пулю, тот и виноват…

– И что же мне теперь делать?

– А я откуда знаю? Киллера ты не возьмешь – это я тебе точно говорю…

– Но его надо найти. Вагранова нет, но кто-то же после него остался.

– Конечно, остался. И контора работает. Только ты ничего не узнаешь…

Кирилл уныло ковырнул вилкой кусок мяса в тарелке. Он искал выход из ситуации, но наткнулся на тупиковый и к тому же очень опасный путь. Сначала надо выйти на человека, который мог знать о киллере, найти людей, которые могут взять его за грудки и хорошенько тряхнуть, организовать акцию так, чтобы она прошла без сучка без задоринки. В принципе все это осуществимо. Но что будет на выходе? А ничего, даже если он сможет узнать, кто именно стрелял в Германова. Если Вагранов организовал убийство, то исполнитель точно не имеет отношения к гибели Шагаева. Тогда какой смысл ворошить осиное гнездо?

И с Шагаевым ситуация тупиковая. Может, и найдутся какие-то зацепки, чтобы выйти на его убийцу, но пока ничего такого нет. И официальное следствие в тупике, и Муханов топчется на месте…

Вчера Кирилл говорил с бабкой, которая видела предполагаемую убийцу, но, увы, ничего этим не добился. Не смогла она вспомнить, как выглядела Майя, не смогла составить субъективный портрет. Вчера и сегодня он занимался жильцами соседнего дома, опросил тех людей, которых не затронули менты и люди Муханова. Ведь Майю могли видеть люди, просто проходившие мимо дома, в подъезд которого завел ее Шагаев. Но пока безрезультатно…

Можно съездить в торговый центр, поговорить с охранниками, с кассирами, показать им фотографию Шагаева – вдруг кто-то вспомнит его спутницу. Но ведь это нереально… И все-таки он отправится в торговый центр. Как только разберется с жильцами. Завтра к делу подключится его помощник Игорь, с ним работа пойдет быстрей…

Климкин попрощался с Беломестовым, вышел из ресторана, направился к машине, но дойти до нее не смог. На пути вдруг возник плотно сбитый крупнолицый мужчина в дешевом темно-сером пиджаке.

– Майор Валевич, московский уголовный розыск! – качнув раскрытыми корочками, представился он.

– И что? – насторожился Кирилл.

Он еще больше напрягся, когда ощутил за своей спиной присутствие еще двух субъектов, судя по всему, из той же конторы.

– Ваша фамилия Климкин?

– Допустим.

– Мне бы хотелось с вами поговорить.

– Говорите…

– В отделе поговорим. Прошу! – Майор показал на старенькую иномарку, стоявшую неподалеку.

– Я арестован?

– Нет.

– Тогда никуда я не поеду.

– Что ж, этого и следовало ожидать.

Валевич многозначительно глянул на своих людей, и Кирилла с двух сторон схватили за руки. Вырываться он не стал, хотя и знал хороший прием против такого захвата. С ментами лучше не шутить, а то еще пришьют применение насилия в отношении представителя власти, откупайся потом.

Он не сопротивлялся, потому менты без проблем обыскали его, забрали документы и травматический пистолет, усадили его в машину, обжав своими телами с обеих сторон. Но наручники не надевали – что ж, это обнадеживало.

Кирилл думал, что его отвезут в отдел внутренних дел, но машина подвезла его к торцу жилого дома, где находился вход в участковый пункт милиции.

– Орлов, давай выводи клиента! – распорядился Валевич.

– Только не дергайся, парень, – предупредил Климкина тот самый Орлов, к которому обращался майор.

Неприятной он наружности, глаза не злые, но и не добрые, муть в них какая-то желчная, и еще воняло от него гнилыми зубами.

В комнате за столами сидели два офицера в милицейской форме, и оба с удивлением отнеслись к появлению муровцев.

– Здорово, мужики, я майор Валевич, вам полковник Ильичев должен был звонить.

– Ильичев? Да, звонил Ильичев, – поднимаясь со своего места, кивнул долговязый капитан.

– Вы надолго? – спросил старший лейтенант.

Он также собирался уходить.

– Да как получится.

Участковые ушли, а их места заняли оперативники. Кирилла посадили на стул посреди комнаты, окна которой забраны были решеткой. Не убежишь через окно, да и железную дверь в участок закрыли на замок. Вот уж где клаустрофобия может возникнуть, так это здесь.

– О чем говорить будем? – спросил Климкин.

– А ты не догадываешься? – Если бы Валевич умел сверлить взглядом, во лбу Кирилла зияла бы уже большая дырка.