Бег в золотом тумане

Затем солдат ушел в темноту и вернулся с младшим офицером. Шахрияр сунул ему в руки какие-то бумаги. Пошуршав ими в свете фар, офицер покачал головой и приказал съехать с дороги в сторону небольшого строения. Лейла подошла к машине и с растерянным видом сказала, что нас, из-за отсутствия у меня надлежащих документов на проезд, задерживают до рассвета. Утром они будут звонить на командный пункт и, конечно же, все немедленно раскроется — ведь я уже наверняка нахожусь в розыске…

Не успела она договорить, как на наблюдательном пункте часто замигал фонарик. С каждой новой вспышкой озабоченность офицера сменялась все большей тревогой. Он закричал что-то в темноту, потом замахал рукой Шахрияру. Тот, за несколько секунд добежал до машины, завел ее и начал спешно разворачиваться. Лейла впрыгнула уже на ходу в раскрытую мною дверь, и мы помчались прочь.

— Мы должен быть Мешхед утро, — отдышавшись, сказала мне Лейла на смеси трех языков. Теперь они знать, где мы и куда ехать.

— А что случилось?

— Они вся неделя ждать с боковой дороги много машина с наркотик и "Калашник" из Афган. Они видеть четыре машина с контрабандист. Нам говорил ждать сторона, пока все кончается. Но мы ехать быстро Мешхед.

— Замечательная идея! — обрадовался я. — Поехали! "Ба пеш, ба суй! Вперёд! К победе коммунизма! — как говорили в Советском Таджикистане!

К счастью, Шахрияр хорошо знал обходную дорогу и через двадцать четыре часа после пленения Фатимы, мы были в Мешхеде. Там нас разместили в просторном доме одного из многочисленных братьев Шахрияра. Разбитую неудачей и, казалось, сломленную Фатиму сразу же заперли в задней комнате. Меня переодели в европейскую одежду — джинсы, ковбойка, кроссовки и тоже спрятали от чужих глаз подальше. Но не одного, а с Лейлой. Наша комната была похожа на захеданскую. С мягкой королевской кроватью, передвижным столиком, с коврами, зеркалами и вазами! Не хватало только Иисуса с учениками…

Почему-то захотелось "пообщаться" с ними. Наверстать упущенное.

В Захедане мне было не до них. Земное начало взяло верх над Вечными ценностями. Напрягшись, я вспомнил глаза Спасителя. Они были грустны.

Он знал, что с ним будет. А я нет! В одно мгновение мне показалось, что я вечеряю со своими "братьями". И о Чудо!

Я вдруг понял, что всё будет хорошо! А главное — Лейла останется со мной!

* * *

В один прекрасный день, в дом неожиданно нагрянула полиция, и устроила обыск. Но мы были предупреждены и отсиделись над кухней в комнатке кухарки. Два часа мы лежали втроем под неширокой кроватью. Я лежал у стенки, Лейла — посередине, а Шахрияр — с краю. В общем, все обошлось.

Через день мы трогательно распрощались с ним. Шахрияр усадил тётю и покатил домой в Захедан. Три дня мы Лейлой не показывали носа на улицу. На четвёртый день за сто долларов, средь белого дня, нас переправили в Туркмению. Мы пробрались к ближайшей железнодорожной станции, сели в поезд и через три часа были на узловой станции.

На вокзале я подошел к пьяненькому русскому мужичку и честно все рассказал. Он посоветовал ехать в Узбекистан. Но Судьба преподнесла нам ещё один сюрприз…

Мы сели не на тот поезд!

ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ ЗА ГИССАРСКИМ ХРЕБТОМ

1. Куда нас черт занес…

Мы сели не на тот поезд и вскоре очутились в Душанбе. Представьте — Вы очутились в родном городе, который покинули много лет назад. Вы настороженно всматриваетесь в знакомые улицы, дома, скверы и понимаете, что все другое! Но это ненадолго! Очень скоро родной город примет Вас. И не только он. Милиционер, прочитав в паспорте строчку: "…Родился в г. Душанбе…", будет более "сдержан", выполняя свой профессиональный долг. А возможно пожелает доброго пути, здоровья и благополучия!

Итак, мы с Лейлой приехали в мой родной город!

Я это понял сразу, когда, приоткрыв раздвижную дверь вагона, вместо унылых Кара-Кумских пейзажей увидел проплывающую мимо желтую пивную бочку на автобусной остановке "13-й Микрорайон".

Еще через день я сидел в пивной со своим однокурсником Сергеем Кивелиди, которого считал самым лучшим другом. Он отличался независимым характером и необыкновенной добротой. Мастер спорта СССР по фехтованию, он ни разу не заикнулся об этом на экзаменах. Хотя знал, что преподаватели лояльно относятся к спортсменам. Его мать часто болела. Да это и не мудрено. При весе более ста килограммов надорвать можно не только ноги, но и сердце. Отец Серёги также слыл большим оригиналом. Провёл несколько лет в тюрьме. Домой вернулся не с "пустыми руками". "Капитал" Маркса знал назубок и часто цитировал, приводя в замешательство всех, начиная от домоуправа и кончая участковым дядей Жорой, бывшим партийным работником, разжалованным в органы внутренних дел за аморальное поведение в "Коммунистической ячейке общества".

* * *

Пивная находилась на улице Красных партизан. Очень давно, когда мы были студентами, часто посещали этот Оазис. Такие походы назывались скромно: "Пошёл в Партизаны!"