Бегемот под майонезом

– До Нового года Танюшка сидела на диетах, на всех, которые только существуют. Сбрасывала немного, а потом…

– Опять набирала, становилась толще, чем до очередного ограничения себя в пище, – прервал Ирину Леонидовну Алексей.

– А ты откуда знаешь? – удивилась Рина.

– Организм – умная машина, – улыбнулся Буркин, – он чутко реагирует на все, что с нами происходит. Диета – стресс для организма. Сначала мозг человека думает: «Ого, еды меньше дали. Небось неурожай у них. Надо извлекать жиры из запасов. Ну, похудеет тело, не беда». И на третий-пятый день употребления человеком салата из капусты у него включается режим использования стратегических накоплений. Организм собирал их на случай голода. Человечество сравнительно недавно сытно живет. Много веков люди тяжело трудились, добывая пищу. Сейчас нет проблем купить хлеб или испечь его самим. А раньше как было? Вырасти пшеницу, попотей на жатве, обмолоти зерно, сделай муку, притащи воды из колодца, замеси тесто, испеки его в печи. Сто раз вспотеешь, пока каравай получишь. И так во всем. Хочешь яичницу, топай в курятник! Охота картошечки да с рыбкой? Посади синеглазку, колорадских жуков собери, клубни выкопай… А за карасями на речку с удочкой иди. Если выдавался неурожайный год, стихийное бедствие или изба у тебя сгорела, то останешься голодным. И вот тогда организм начинал использовать жировой запас. Как только все устаканивалось, человек снова питался нормально, тело опять собирало жир, помнило о голоде и формировало новый запас. Если постоянно ничего не жрать, то будешь округляться даже от воздуха. Почему? Да потому, что бедный мозг перепуган донельзя, еда нерегулярно поступает, и теперь организм каждую крошку запасает. Когда вернется нормальный рацион, тогда восстановится правильный баланс. Нельзя из одной диеты переходить в другую, невозможно постоянно жить в голоде. Если присутствует безлимитное воздержание, то наступает момент, когда организм сдается и умирает. Почему анорексия почти не лечится? А потому, что тело уверено – все, еды нет, ее не будет, каюк мне! И очень трудно мозг переубедить. Я по-простому объяснил, без научных терминов. Таня, разве Ваня на тебя кричит: «Ах ты, свинья жирная»?

Вместо меня рассердилась Рина:

– Конечно, нет! Иван любит свою жену.

Алексей Николаевич усмехнулся:

– Танюша, может, свекровь тебя прессует? Шипит в ухо невестке: «Бегемотиха»?

Ирина Леонидовна покраснела от негодования.

– Я?

– Рина мне никогда замечаний не делает, – сказала я, – даже когда я накосячу по полной программе.

– Родных твой вес не раздражает, – резюмировал Буркин, – и, на мой взгляд, учитывая твой рост, мышечную массу, работу, он нормальный. Результаты обследований свидетельствуют об отменном здоровье. Вопрос: госпожа Сергеева, зачем тебе беспокоиться о еде? Почему ты вообще решила есть как гусеница?

– Чтобы превратиться в бабочку, – хихикнула я. – Ну… все вокруг худеют, в Интернете много разговоров о диетах. В журналах сплошь снимки стройных девушек.

– Я считал тебя умной, – удивился Алексей, – не предполагал, что жена Ивана так зависит от чужого мнения. Ешь нормально, только мусор не жри: попкорн, чипсы, дешевые конфеты. Покупай стопроцентный горький шоколад. Все дело в количестве еды. Два яйца на завтрак – это нормально. А четыре – плохо. Один кусок хлеба с маслом и сыром – хорошо, три таких бутерброда – перебор. И все! Живи и радуйся.

Глава вторая

После визита к профессору мы с Риной отправились в кафе и от души полакомились яблочным тортом. В марте мой вес зафиксировался на семидесяти двух килограммах, я ощутила себя колибри, купила короткую юбку, свитерок в обтяжку и радовалась жизни до сегодняшнего утра, пока не посмотрела в зеркало и не увидела у глаз множество морщин. Я расстроилась, до сих пор у меня не было «гусиных лапок» и прочих частей тела этого водоплавающего. В голове возник вопрос: что делать? Я попыталась сосредоточиться на поисках ответа, но напряженную умственную деятельность прервал звонок мобильного – Иван разыскивал меня.

– Когда приедешь? – спросил мой супруг, он же начальник.

Вместо того чтобы ответить: «У меня выходной», я сказала:

– Могу выехать через десять минут.

– Отлично, – обрадовался Иван, – ждем.

Умение застегивать пуговицы правой рукой, держа при этом чашку кофе в левой, давно отработано мною до автоматизма. Еще я могу добраться до офиса за считаные минуты. Но не стоит хвалить меня за оперативность, мы живем неподалеку от места работы.

Когда я вошла в переговорную, там уже сидели Димон, Ада Марковна, Никита Павлович, Иван, незнакомая мне девушка и… врач Алексей Николаевич. Кого, кого, а его я совсем не ожидала здесь увидеть. От врача пахло дорогим одеколоном, который выпускает фирма «Аква ди Парма».

– Все на месте, – обрадовался Коробков. – Господин Буркин, что случилось?

Доктор слегка смутился.

– Я в хорошем физическом состоянии, есть некоторые возрастные изменения, но они ожидаемы. Я регулярно прохожу обследования. Последнее было месяц назад. Ничего настораживающего у меня не нашли.

Алексей на секунду умолк, потом продолжил: