Беглец. Второй пояс

Сам же скользнул вплотную к Гавалу, выплеснул силу в Панцирь Роака. Успел. Яркие обращения земной техники вспыхнули одновременно и у меня, и у сектанта внизу. Вырвавшийся из его рук ярко-жёлтый луч ударил в стену точно под нами. Вот только на этот раз я успел влить в Панцирь больше силы. Камень снова вспух, рванулся во все стороны остриями, а затем и осколками, не сумев пробить на этот раз моей защиты.

Не сомневаюсь, впрочем, что попади луч точно в меня, то моя техника духовного ранга, какой бы невероятной и могучей она ни была, не выдержит. Тем более что я могу использовать лишь земную её часть. Я не видел в обращении сектанта ни следа второго круга, круга стихий. Но мощь его удара поражала. Он готовил его не меньше десяти вдохов. Как его меридианы выдерживают такой объём силы?

И даже это не важно сейчас. Ещё два-три подобных удара, и он целиком снесёт всю вершину стены, на которой стоит мой отряд. Я быстро огляделся. Ни справа, ни слева дальше не заметил ничего похожего на наши разрушения. Какого дарса он выбрал именно это место? Что-то я сомневаюсь, что разрушенную стену по-прежнему будет прикрывать формация. Хотя если эта защита создана флагами, которые вмурованы в стену лишь кое-где, то ничего он не добьётся. Если только этот флаг не точно у нас под ногами.

Может, он даже знает, куда метить?

Ещё раз выругавшись, я рванул Гавала в сторону, открывая себе путь. И ушёл Рывком вниз, точно к врагу, раньше, чем в голове созрело решение. Всё сыграло против сектанта. И то, что вокруг него было свободно, и то, что он наполнял энергией свою технику, и то, что я даже не успел обдумать мелькнувшую в голове тень мысли. О его убийстве.

Сектант опустил взгляд, захрипел, ухватившись истекающими силой пальцами за клинок Верного. Я тут же перехватил меч другой рукой, использовал через неё Крушитель. Сектант вздрогнул, закрыл глаза и печати Указов над его головой исчезли. Он умер, не выдержав двух оружейных техник в средоточие, но его пальцы намертво зажали лезвие моего меча. Я рванул его на себя, изрезанные пальцы мертвеца скользнули по стали, неохотно разжались.

Но убраться назад я не успел.

Не знаю, кем был этот мёртвый сектант, но толпящиеся вокруг набросились на меня с такой яростью, с какой стражники Агоста Тамим не бились за своего господина у выхода с Поля Битвы. И их можно понять. Указы над их головами буквально горели.

Смерть!

Слабаки упали, разом уменьшив число моих врагов вдвое.

Им бы чуть больше выучки, хотя бы половину от той слаженности, с какой сражались Мечи, и они бы меня смели. Я крутился на месте, используя всё, чем обладал и кляня про себя то, как не вовремя я остался без Пронзателя.

Меч – не моё!

Отбить, отбить, отбить. Рассечь чужую технику, встретить чужую сталь своей, вскрыть горло шагнувшего слишком близко, отбить, рассечь бедро замершему во льду моих Оков, смести целый рой летящих в лицо чёрных игл, принять Духовной Защитой красный диск.

Когда-то давно я уже бился против сектантов. На испытании Стражей. Тогда они были равны или чуть слабей меня, их было немного, но они легко убили меня, пусть и только в испытании. Сейчас они все были не слабей восьмой звезды Воина, и их оказалось во много раз больше, но при этом ни один из них не сумел меня даже ранить. А всё потому, что в испытании я сжимал в руках простую, бесполезную для меня сталь, а здесь и сейчас Верный, с наложенным на него начертанием Сосуда Духа, а значит, каждый мой удар разрушал чужие техники, превращал их в крошево.

Когда-то давно Виликор сказала, что меч действительно не моё, но не более. Она пообещала, что с ним я буду ничуть не хуже любого из нашего класса. Кроме неё. И действительно научила меня скользить сквозь бурю техник, которыми тебя осыпают. С тех пор я и сам далеко шагнул по этому пути. И даже то, что в руках было не копьё, а меч, не помогло сектантам.

И не могло помочь, чем дальше, чем больше их становилось вокруг меня, тем больше они мешали друг другу: не давали ударить, сталкивались в техниках передвижения, попадали техниками в спину товарищей. И падали под техниками, что сыпались на них от моих людей.

Пять вдохов, десять вдохов.

Смерть!

В стороны рвануло жёлтое сияние.

Вокруг меня уже лежал целый вал трупов. И сектанты дрогнули, замерли, отхлынули назад, забрасывая меня техниками издалека, заметив наконец моих людей, что убивали их в спину. Но те лишь рванули им навстречу, наконец не боясь задеть меня. И хорошо, что не влезли под удар моего Указа.

Три вдоха и вокруг не осталось ни одного живого сектанта.

Зотар выкрикнул:

– Брат, на стену!

Помедлив, я огляделся. В армии сектантов мы вырубили что-то вроде проплешины. На сотню шагов в стороны не уцелело ни одного, а те, что стояли дальше, не торопились нападать, лишь медленно приближались, готовясь обрушить на нас вал техник. И всё же я приказал:

– Соберите трофеи.