Беглецы в Бесконечность

— Ну а после обеда и загляну в ваш сарай, посмотрю, что вы там натворили, готовтесь — если что не так, разнесу, я президент строгий…

— Ну а мы с Нурой, и должны еще прийти Микулаш, Давид и пара герл, так мы кучей наведем окончательный порядок, как ты говоришь — ма-ра-фет, и все готово.

— Плакаты возле рок-клубов наклеили?

— Да, так точно, ваше приказание выполнение, господин президент!..

Поцелуй грозил уже перелиться в более бурное изъявление чувств, как Слави насилу вырвался:

— Хватит, ну хватит же Диди, надо было утром не убегать к Микки, а…

— А! ты ревнуешь, гризли, русский медведь| вот ты какой!..

Семейная сцена кончилась ни чем, к сожалению для Диди и к облегчению Слави. Хорошего помаленьку.

— Ну все. Я пошел. Целую, передавай привет молодежи. Я подскочу.

— Уйди, противный…

Шлепнув напоследок экологического активиста в прошлом, а ныне главного распорядителя и приводную пружину в деле осуществления некоторых его идей, по мягкому месту, Слави вышел в коридор. В одном конце коридора серело окно, тусклым светом освещая крашенные доски пола и два ряда дверей по сторонам, в другом конце чернел проем лестницы. Ведущей вверх-вниз. Слави решил воспользоваться не потайным ходом, ведущим прямо из его с Диди апартаментов за стол, а общей лестницей, что бы не совсем сильно отрываться от народа и проконтролировать как соблюдается его рекомендация о поддержании чистоты.

После ремонта, произведенного быстро, но качественно — Алекс и Слави лично следили за рабочими и подгоняли их и словом и премиями, бывший пивовар изменился почти неузнаваемо. Главный корпус, расположенный сразу за воротами направо и протянувшийся вдоль забора метров на двести, шестиэтажная громадина, в котором раньше булькало, варилось и разливалось по бутылкам и бочкам пиво, превратился в мозг, сердце, желудок и все остальное Центра.

Первый этаж, как и все остальные пять, раньше представлявший из себя бескрайнее, от одной стены до другой — двести метров! пространство, цех с остатками бетонных фундаментов, ныне блестел четырьмя крашенными в разные цвета, воротами во двор. За синими, первыми, прятался склад продуктов, полученных как и все остальное, за отвоз. Груды ящиков и картонных коробок благодаря усилиям Павла и тройки-пятерки молодых хипят и хипушек, не живущих в Центре, а только приходящих, быстро рассортировывалась и размещалась по стеллажам склада. Павел был шеф продовольственного склада за синими воротами и ответственный за его содержимое. За вторыми воротами красного цвета был склад одежды, привезенной из всех этих секи-хендов и оптовых фирм, магазинов и салонов, иногда это было подмоченное, иногда с неистребимым — с точки зрения цивилов, запахом, иногда все отличного качества. Просто фирма или магазин прогорели и помещение требовалось срочно освободить…А такое количество одежды ни один секи-хенд даже по бросовым ценам не осилит. Вот и звонили в Центр, пану Зелингеру, вот и приезжало сюда, на склад за красные ворота. Главным над этим складом Слави назначил себя. Самозванцев нам не надо, бригадиром буду я, как говорили в местах иных. За воротами зеленого цвета находился склад электротехники, канцелярской, бытовой, разной мелочи типа лампочек, носок и одеял, ну и все остальное, что не рассортировывалось в другие склады. Ну а в четвертом за коричневыми воротами и для веселья с нарисованным огромным цветным пацификом, располагался склад мебели, из которого вел грузовой лифт на второй этаж, в мастерскую по ремонту ее, мебели, так как часть кроватей, шкафов и всего остального, приезжало в Центр как после войны или развода — поцарапанное, побитое, потресканное, с оторванными дверцами и выбитыми стеклами.

Слави только качал головою, разглядывая в мастерской кожаный диван с вырванной с "мясом", с металлическим креплением, ножкой, это же сколько здоровья и силы надо, что бы такое учудить… Интересно, это в связи с тем, что отдавали задарма или отдавали задарма, в связи с тем? Тайна оставалась неразгаданной, ножка вклеивалась на свое законнее место вместе с недостающим куском дерева, укреплялась шурупами и как ни странно — держалась, держалась и довольно таки крепко. Диван уезжал вниз, а наверх поднимался шкаф, с оторванной дверцей, с проломленной задней стенкой, даже след от ботинка остался, рубчатая такая подошва, а на одной из оставшихся дверец чем-то острым глубоко выцарапано по-чешски — курва. Видимо нам привет, глубокомысленно заметил Алекс и пыхнул джойнтом.

На втором этаже располагался и офис пана Зелингера с Мартином и Сысопом, царство коммерции, где операторы извлекали из недр интернета требуемое и нужное для нормального функционирования Центра помощи и развития гуманитарных идей и так далее.