Беглянка

Он поднял ее, сажая в постели, но девушка совсем не держалась, упав на его грудь безвольной куклой. Он ждал хоть какой-то реакции, хоть всхлипа, хоть чего-нибудь. Нормальные женщины плачут, когда им плохо или больно. Хотя Эйдан и не хотел видеть слез своей бестии, но сейчас был бы рад и им. Но Анья только смотрела в окно. Он осторожно заплел ее волосы в косу и потянулся к бокалу с водой. Ему пришлось приоткрыть ее рот, чтобы влить в нее хоть чуть-чуть воды. Девушка послушно сглотнула, и Эйдан дал ей сделать еще глоток. Затем взял с подноса клубнику и поднес к самому рту девушки.

— Анья, немедленно прекрати этот цирк. Тебе надо поесть.

А в ответ тишина.

Эйдан помог Анье лечь обратно на ее место, а сам лег рядом, прижавшись к ее спине. Девушка была холодной, и он притянул её к себе ближе, обнимая за талию.

«Поздравляю тебя, тупой ублюдок. Ты хотел её сломать. Ты добился своего», — обратился он сам к себе, засыпая.

Шли дни, Анья не подавала признаков сознания. Она никак не реагировала на появления Эйдана по вечерам. Он несколько раз пытался проникнуть в ее сознание, но натыкался лишь на пустоту. Он боялся, что девушка просто лишилась рассудка. Боялся, потому что в этом случае он уже ничего не сможет исправить.

* * *

В одну из ночей Анья проснулась от порыва холодного воздуха, влетевшего в комнату и заставившим ставни на окне громко стукнуться о стену. Она была одна в комнате. Поднос с едой стоял рядом с кроватью, несколько фруктов были надкусаны, но Анья не помнила, чтобы она их ела. Девушка осторожно попробовала сесть на кровати, чтобы затем подойти к окну. Ее руки и ноги дрожали, но не от холода. Слабость одолевала ее тело.

— Лиса, — услышала она тихий шепот у окна, но в полной темноте она не могла разглядеть, кто звал ее истинным именем. — Лиса, — повторился шепот.

Анья попробовала встать на ноги, но чуть не упала, от падения спасла тумбочка рядом с кроватью, на которую она могла опереться.

— Мамен?

— Лиса, дочь моя, — послышался голос возле окна.

Теперь, чуть привыкнув к темноте, девушка смогла рассмотреть, что рядом с окном стояла темная фигура, лицо которой было скрыто палантином. Но это была ее мать, ее дорогая мамен, она точно это знала. Она верила, что мама придет за ней и поможет.

— Мамен, это ты, — прошептала Анья, боясь спугнуть свое видение, делая медленные шаги в сторону женщины. Анье казалось, что она уже должна была прикоснуться к ней, но рука скользнула по пустоте. — Мамен, что с тобой? Почему я не могу…

— Дочь моя, тебе не стоит скорбеть обо мне. Мое время настало, и я ушла. Тебе хватает своей боли.

— Но как? Когда, мамен? Почему…

— Я здесь, потому что ты позвала меня. Тебе нужна моя помощь?

— Да, мамен, — призналась Анья, глядя на черную фигуру. Она не могла поверить, что ее матери больше нет в их мире. — Я слаба. Я так слаба…

— Я помогу тебе, дочь моя.

— У меня нет сил, мамен. Я разбита, я не хочу жить…

— Это пройдет, дочь моя. Всегда проходит.

— Я не достойна…

— Не говори этого, Лиса. Ты моя дочь, моя кровь. И я помогу тебе. У меня есть дар.

— Но как? Тебя же нет здесь рядом, ты умерла…

— Да, я приняла Забвение. Но это не значит, что я покинула тебя, дочь моя. Много лет назад я помогла тебе, но это было ошибкой. Я лишила тебя возможности защититься, лишила тебя твоих сил. Теперь я верну их тебе. Ступай. Тебе пора вернуться домой.

— Спасибо, мамен, — прошептала Анья, погружаясь в нежное сияние фиалкового света.

По телу Аньи разливалась теплая волна. Девушка чувствовала, как ее тело наполняется, словно сосуд, горячей, текучей жидкостью — ее родной магией, чужая ложная аура отступала прочь, растворяясь в ночи. Мать принесла ей последний дар — она вернула ей ее магию и открыла истинную ауру. Все то, что в ней оставалось от фальшивой личины полукровки уходило, оставляя место для истинного человека и сильной волшебницы.

* * *

Эйдан вернулся в покои Аньи на рассвете. Он поднимался по лестнице с подносом в руках, размышляя, что стоит перенести девушку в одну из спален внизу, чтобы она перестала находиться в своей темнице, словно пленница. У Дайрела так же была надежда, что это поможет девушке прийти в себя. На подносе кроме привычных фруктов Эйдан нес цветы — так глупо и нелепо, но он хотел сделать что-то глупое и нелепое для своей маленькой девочки, порадовать ее, в надежде, что, может быть, запах цветов поможет ей проснуться из ее транса. Темные не дарили цветов. Это в Союзных Империях так делали, но ведь Анью он подобрал у Светлых, она должна оценить его жест.