Беглый огонь

К счастью, катер Лодочника покачивался на воде целый и невредимый. Рядом с ним были припаркованы два гидроцикла и крупный глиссер, покрытый камуфляжными разводами, поверх которых шла надпись рублеными буквами: UNFOR.

Лодочник шустро вскочил на водительское сиденье и жестом пригласил меня и Тополя присоединяться.

Нас просить два раза не надо было.

– И куда теперь? – спросил я Лодочника.

– Как куда? – удивился тот. – Тем же маршрутом назад, если вы не против!

– Я против! И притом – категорически! – рявкнул Тополь. – Сейчас весь Периметр поднят по тревоге. Одних «Скайфоксов» вышлют полную эскадрилью! У всех установка – и комара из Зоны не выпускать. Не говоря уже о катерах. Мочить будут так, что наших костей потом с лупой не найдут…

– Да ну прямо, – недоверчиво процедил Лодочник.

– Костя дело говорит, – поддержал я Тополя. – Ты его слушай. И мне тоже эта идея не по душе. Давайте лучше на тот берег переправимся и в старом схроне Кабула до утра пересидим. Кабул, конечно, потом выступать будет. Но как-нибудь уладим. «Деньги не Бог, а милуют», как говорили наши славянские предки.

– Убедили, – легко согласился Лодочник, и наш катер, взревев мотором, отвалил от пристани.

– Куда к схрону-то плыть? – спросил он. – Вверх или вниз?

– Вниз.

Я с нетерпением ожидал, когда же Лодочник включит свой хваленый стелс-режим. Очень уж хотелось показать Тополю чудеса техники, настоянные на «цветах зла». Однако вместо того, чтобы бесшумно воспарить над водами Припяти, наш катер закашлялся, пробормотал что-то невнятное и позорно заглох.

Нас сразу же начало разворачивать и сносить течением.

– Йопэрэсэтэ, – пробормотал я, выглядывая за борт. – Что случилось?

– Да какая-то падла бензин слила, – зло прошипел Лодочник, глядя на приборную панель.

– Я даже знаю, что падлу эту зовут сержант Огюст Трюшон, – сообщил Тополь. – Самый видный клептоман Речного Кордона. Он у меня однажды списанный костюм химзащиты украл… Что он с ним делать собирался – ума не приложу! Впрочем, этот дегенерат даже колья для палаток ворует. У него в тайнике их полсотни нашли.

– И как вы это терпите? Точнее, терпели?

– Как терпели? Плохо. Били в основном. Аккуратно так, чтобы следов не оставалось… Да только не помогало.

– А перевести этого Трюшона куда-нибудь в другое место слабо?

– В том-то и юмор, что перевести его некуда было. Его нигде уже терпеть не могли. Поэтому на Речной Кордон и сослали… Дальше плыть-то некуда французскому солдату, продолжателю славных традиций д’Артаньяна и Луи Детуша. Только в тюрьму. А в тюрьму жалко идиота сажать из-за спичечного коробка, у них же во Франции либерализм, социальная защита христианских меньшинств…

– Ну тогда в дурку! – взволнованно предложил Лодочник, как будто у нас не было более актуальных тем.

– В дурку дорого. В армии его держать значительно дешевле. Тем более что боец он нормальный. Стрелок – так просто один из лучших.

– Эй, братва, кончайте ток-шоу, – вклинился я. – Лучше скажите, есть у нас весла или что?

– Одно где-то было… Если ваш Трюшон его не прибрал.

Весло нашлось. И даже два. Правда, поганые, крошечные. Но кое-как мы все же догребли до западного берега. Какое счастье, что Припять – не Днепр!

Тополь, поскольку был в высоких сапогах, спрыгнул в воду первым и подтащил катер к берегу. Когда я спрыгнул, было максимум по щиколотку. Бр-р. Ненавижу холодную воду!

А вот Лодочнику, похоже, холодная вода была в кайф. Вовсе не спеша выбираться на берег, он остался у борта катера и принялся рыться в своей спортивной сумке, которую поставил на пассажирское сиденье.

Я так понял, эту сумку анфоровцы забрали с борта катера как ценный вещдок, но Лодочник, убегая из опорного пункта, умудрился и ее в суматохе вызволить точно так же, как я вызволил свои пожитки. Что ж, парень не промах!

– Эй, Лодочник, ты чего там возишься? – спросил я, опасливо озираясь. Ночь, черный лес, зловеще шепчет сухой камыш… Стрельба на Речном Кордоне вдруг оборвалась, как отрезало, и от этого над всей Припятью начала расползаться совсем уж запредельная жуть…

– Да надо тут одну гипотезу проверить…

– Что еще за гипотеза?

Но Лодочник не ответил.

Он был полностью поглощен своим делом. В руках у него теперь была «пирамида» – малоценный, но эстетичный артефакт, состоящий из полупрозрачного вещества, по консистенции напоминающего слюду.

Лодочник вытянул руки вперед, подставляя «пирамиду» лунному свету.

– Что он делает, ты не знаешь? – спросил меня шепотом Тополь.

– Проверяет, заряжен артефакт или нет, – ответил я. – Заряженный должен давать свечение. Или что-то вроде.

– Вон оно что. – Тополь цокнул языком, сраженный моей компетентностью.

Артефакт, похоже, был заряжен. И еще как! В недрах «пирамиды» зародилось пульсирующее пламя фиолетово-красного оттенка. Пламя внезапно вырвалось наружу и расплескалось по воде. Лодочник восхищенно ахнул.

– Эй! Проверил? Кончай уже. Идти надо. Из-за твоей светомузыки нас могут со «Скайфоксов» засечь.