Бей. Беги. Замри

Ее черные глаза, опушенные густыми ресницами, пухленькие румяные щеки, благодаря которым она выглядела как повзрослевшая кукла, хрипловатый голос, но в первую очередь то, как она наклонилась к нему, будто собираясь обнять, – все это подействовало на него как электрический разряд. Анна почувствовала то же самое. Беззаботный вид Юго, отлично сидящие джинсы и рубашка поло подсказали, что перед ней один из представителей местной золотой молодежи. Ее поразила ясность его взгляда и сверкавшие в нем веселье и обаяние, хотя молодой человек выглядел очень уставшим. Он был полной противоположностью соплякам, которые рассиживались на террасах кафе или стояли, привалившись к спортивным автомобилям, демонстрируя свою жажду доминировать. Инстинкт подсказывал: «Вот он, тот, кого ты ждешь». Она готовилась к этому моменту с тех пор, как поступила в университет. В первых рядах лекционных аудиторий и у керамических столешниц в химических лабораториях она увидела девушек из хороших семей. Почти шесть лет она наблюдала за ними: изучала их манеру держаться, ходить, одеваться, говорить, смеяться, влюбляться, предавать друг друга, целоваться и равнодушно отталкивать. Два вечера в неделю она работала официанткой в модном ресторане (в соседнем городе, чтобы не попадаться на глаза тем, кто мог бы ее узнать), потому что стипендии не хватало, но прежде всего потому, что это был способ погрузиться в их среду, узнать ее, овладеть ее языком. И Анна выучила лексику, грамматику и синтаксис. Иногда она была готова сдаться, ей казалось, что у них

это в крови, с рождения – осанка, уверенность в себе, плавность слов и движений, – а сама она всего лишь бездарная подражательница и всегда будет носить на себе отметины, кричащие о ее происхождении и пережитом в детстве насилии. Но воспоминания о том, что ей пришлось вытерпеть, и о том, чего она достигла, всякий раз вновь пробуждали в ней решимость: она участвует в этом марафоне не для того, чтобы сдаться у финишной черты, за которой ждет победа. И все получилось: через шесть лет после того, как она сделала первый шаг, Анна создала себя заново. Любой, кто встречал ее теперь, испытывал к ней уважение. Она нашла свое место – не на самом свету, нет, рядом с его источником, но не слишком близко – чтобы он освещал ее, не привлекая внимания других девушек, не вызывая их ревности. Студентки со светлыми волосами и накрашенными ногтями предлагали ей присоединиться к их рабочим группам и благотворительным организациям. Анна была брюнеткой, но тоже красила ногти – оранжево-красным, цветом уверенности, смелости и богатства. Ее приглашали на дни рождения и частные вечеринки в сногсшибательно роскошных заведениях. Она почти всегда отказывалась, боясь совершить какую-нибудь ошибку и стремясь сохранить свой искусно созданный образ. Чтобы избежать расспросов, она врала, что ее семья – в Соединенных Штатах, а здесь она живет у сварливой тетки, но рано или поздно, она прекрасно это понимала, кто-нибудь начнет задавать слишком много вопросов или захочет во что бы то ни стало проводить ее домой. Ее могут разоблачить, отвергнуть, и придется все начинать сначала. Так что лучше оставаться незаметной, пока не будет найдена та последняя дверь, которая приведет ее в высшие сферы, пока она не обзаведется новой историей, которую можно будет скармливать любопытным, и тогда она сможет наконец предать забвению прошлую жизнь.