Бей первым

Того бессознательного я крепко связал и воткнул в рот кляп, осмотрел все четыре сабельки, и как раз у пленного она заметно лучше была, то-то он был одет богаче остальных, не простой молодчик, отчего я и решил брать его живым. Ворота мной были изнутри заперты, пока внутрь никто не ломился, я вообще сомневаюсь, что пропажу этой четвёрки заметили. Скорее всего, тот, кто в меня стрелу пустил, направил эту группу зачистить строение, а может, кто из четвёрки стрелял, всё же точность попадания неважная. Но и в то, что мне удастся пересидеть, я не верил, будут искать эту четвёрку, если не знают, куда они направились, и всё равно найдут меня, тут не такая большая деревенька, чтобы долго поисками заниматься, а до наступления темноты ещё часа три. Нет, если отряд крупный, не продержаться. Я же, благодаря грузовому люку на втором этаже, смогу отстреливаться только с одной стороны, подберутся с другой и подпалят, если им на своих наплевать, или на штурм пойдут, они в этом тоже специалисты, сколько городов русских взято было на щит.

Об этом размышляя, я повесил вторую саблю на пояс, ножи прихватил и поднялся наверх, не забыв лук, приблизился к люку наружу, что грузовым тут был, но вплотную не подходил, чтобы снаружи не засекли, и визуально изучал взятый ордынцами полон и пересчитывал их самих. Хм, они в постоянном движении были, но вроде больше тридцати я за раз не видел. В общем, пока не насторожены, я решил их отстреливать, чтобы снизить поголовье. Также не выходя на вид, чтобы меня не засекли, изнутри сарая буду стрелять. Тут я заметил одиночного налётчика, что вытаскивал из одной из соседних изб немудрёный скарб в узле, и, быстро натянув стрелу, пустил её в полёт. В этот раз ни саму стрелу не заметили, ни то, что один из них убит. Невысокий забор скрыл это, и ордынец остался лежать на крыльце с пробитым стрелой горлом. Самое уязвимое место, я старался стрелять именно туда. Не крикнуть, не выжить. Наконечники широкие, в форме листьев, наносили жуткие раны.

Единственно, что мне не нравилось в деревне в плане обороны, так это то, что она была практически не защищена. Крестьяне-то прибыли сюда из-под Москвы, вроде уже тёртые мужики, по их землям и литовцы ходили в набеги, и татары, должны знать, что такое крепкие стены вокруг деревни, но, видимо, те как сюда перебрались, тут так выложились на постройке деревни, что ни о каком тыне и разговора не было. Три года живут, проблем не было, видимо это их и расслабило, небольшие заборчики вокруг подворий были, через которые верховой легко заглянет, и всё. Я, конечно же, знал причину такой расслабленности. А они по плану в леса уходили, там схроны устроены, чтобы пересидеть, в буреломах, а на краю деревни мальчонка всегда сидел, чтобы, если что, криком поднять деревню, чтобы все успели уйти. Не помогло, вот и сказалась экономия на постройке тына. Казалось бы, лес вокруг, руби и брёвна на постройку пускай, тын готов да новое поле с пеньками заполучил, убрал их, и сей-сажай, а тут поле было, но деревья взяты для постройки самой деревни. А всё авось. Авось мимо проедут, авось пронесёт, так и живём, блин, авоськаемся. Пронесло, в прямом и переносном смысле. Обосрались деревенские со своей ленью, если кто не понял.

Пока я об этом всём размышлял, успел ещё трёх одиночных ордынцев выглядеть, что грабежом занимались, ну и пустил в них стрелы. Если поначалу это также было незаметно проделано, то кто-то всё же при убийстве четвёртого ордынца приметил в небе росчерк летящей стрелы, потому как тут же раздался крик предупреждения, и татары заволновались, что-то выкрикивая. Я не сразу понял, что шла самая настоящая перекличка. А молодцы, не ожидал от них таких действий. И да, молодняк тут сплошной, я видел парочку ордынцев в возрасте. Но скорее всего, это старшие, те самые наставники, что натаскивают их в нападениях, и эта деревня стала очередным полигоном для такой вот кровавой тренировки. Я видел с пяток мужиков из крестьян, убитых стрелами или порубленных. Причём убили их за сопротивление, кто с вилами выскочил, кто с оглоблей. Кого-то убили до того, как он добрался до ворогов, а кто-то успел насадить ордынца на зубья вил. Одного с самострелом долго из избы выковыривали, двух тот насмерть поразил, одного серьёзно поранил, но вроде и его стрелой достали, тело потом на аркане выволокли во двор.