Бей в точку

Люди вокруг, вставая с пола, пятятся от меня подальше. Я тоже встаю. Из предплечья торчит пустой шприц, поршень вошел по самую шляпку. Я чувствую боль: чем больше инъекция, тем сильнее травмируются мышечная ткань.

Я выдергиваю шприц, а из него иглу и бросаю ее в коробку для использованных иголок. Затем одной рукой беру И.Б. за грудки и засовываю пустой шприц в его нагрудный карман.

— Нацедите все, что там осталось, и тщательно проанализируйте, — говорю я ему. — Возьмите с собой парня из патологии.

— Что я здесь делаю, кто-нибудь может мне объяснить? — жалобно взывает последний.

— Вы же не хотите, чтобы я сделал вам бобо? — спрашиваю у инфекционщика.

— Доктор Браун, — обращается ко мне студент-медик.

— Что? — спрашиваю, не спуская глаз с И.Б.

— Дайте мне пять минут для разгона.

— Считай, что десять ты уже потратил, — говорю.

— Во дает! — С этими словами он быстро уходит.

Остальные стоят как вкопанные.

— Шевелитесь, идиоты! — Я делаю попытку вывести их из оцепенения.

Сам я уже почти у дверей, как вдруг до меня доходит: что-то не так. То есть помимо всей этой истории.

Койка Дюка Мосби пуста.

— А где Мосби? — спрашиваю.

— Может, он решил прогуляться? — высказывает предположение один из студентов у меня за спиной.

— У него гангрена обеих ног, — напоминаю я. — Он стоять не может, не то что ходить.

Зато, кажется, способен бегать.

ГЛАВА 10

Кажется, я уже упоминал, что Скинфлик давно был влюблен в свою двоюродную сестру Дениз, которая моложе его на два года. Он постоянно разглагольствовал о ней пополам со всей этой фигней из «Золотой ветви». Мол, как несправедливо, что они не могут быть вместе из-за каких-то дурацких американских предрассудков, не имеющих под собой ни научных, ни даже исторических оснований. Недаром у сицилийцев есть выражение «кузины для кузенов», что, дескать, не только правильно обрисовывает ситуацию с точки зрения всемирной истории,[44] но и является отличным практическим советом. «Инцест, блин! — возмущался он. — А на все остальное, чем занимается наша гребаная деревенщина, Америка смотрит сквозь пальцы!»

После окончания школы мы со Скинфликом отправились на машине к ней в гости, на ранчо Палос-Вердес, что под Лос-Анджелесом.

Отец Дениз — Роджер — приходился Скинфлику дядей. Он сразу заподозрил неладное, тем более что эти двое старались улизнуть при первой возможности, чтобы потрахаться, — в доме, наверху, или вообще где придется.

С матерью Дениз — Шерл — дело обстояло проще, по крайней мере в этом отношении. Там была другая проблема: она запала на меня, а оттого что ее родной племянник вставляет ее родной дочери, она только еще больше заводилась. Хотя я тоже не был святым.

К счастью, Роджер застукал в гостевом домике Скинфлика с Дениз, а не меня с Шерл. Скинфлику указали на дверь. Дениз заливалась слезами. Все выглядело очень романтично, пусть и с налетом грязи.

Мы со Скинфликом ретировались во Флориду, хотя пляжный отдых не входил в наши планы. По дороге мы заехали к моему отцу и провели с ним достаточно приятный вечер. В то время Сильвио продавал яхты и недвижимость. Он находился в той фазе, когда человек с недоуменной улыбкой разводит руками и задает окружающим один и тот же вопрос: «Ну кто, скажите мне, что-нибудь смыслит в этих делах?» Возможно, он по сей день не вышел из этой фазы. Последний раз я его видел в камере предварительного заключения, где он навестил меня во время судебных слушаний.[45]

Весь остаток лета Скинфлик плакался и сокрушался по поводу их разлуки с Дениз — особенно трогательно это звучало, когда мы проводили время с разными девками.

С атлетической подготовкой у него явно не клеилось. Его отец постоянно требовал, чтобы я научил его драться, но Скинфлик и боевые искусства были вещи несовместимые. Закрывая лицо и живот, он каждый раз отворачивался, таким образом подставляя противнику позвоночник, почки и затылок. С реакцией у него было в порядке, но без волевого настроя он превращался в мальчика для битья.

Наши планы изменились, мы поступили в Комьюнити колледж северного Нью-Джерси и сняли квартиру в кондоминиуме. Я продолжал посмеиваться над этим увальнем, но добродушно, так как у меня еще оставалось к нему кое-какое уважение.

Я видел Дениз еще три раза. В вестибюле манхэттенского отеля, перед тем как они со Скинфликом отправились в номер кувыркаться (не помню год). И дважды в августе 1999-го, накануне и в день ее свадьбы.

К тому времени миновало три с половиной года, как я съездил в Польшу. Я успел отучиться пару лет в колледже (мой однокашник слинял после первого курса), помог Скинфлику основать — чтобы вскоре похоронить — звукозаписывающую компанию «Рэп рекордс» (если хватит пороху, можете сами попробовать), после чего мы вместе устроились помощниками в адвокатскую контору Дэвида Локано, откуда нас вскоре попросили партнеры Дэвида — дескать, мы спустили кучу денег, развлекая клиентов, чем наша деятельность и ограничилась. Что правда, то правда.