Белая борьба на северо-западе России. Том 10

Встреча, которую мы нашли со стороны жителей Риги, наградила участников сторицей за все лишения добровольцев. Это было высшей наградой нам всем, и этой награды никто никогда от нас не отнимет. Один из наших соратников так записал в своем дневнике встречу рижанами своих освободителей: «Население со слезами радости встречало освободителей. Встреча не поддается описанию. Некоторые целовали ноги всадников. Несмотря на то что на улицах и у некоторых домов шли бои, население, одетое по-праздничному, бежало навстречу; из всех окон приветствовали флагами, платками…»

Видимо, Рига забыла об этом, что я вижу по сегодняшнему будничному дню.

Большинство русских людей Латвии сознает свои национальные услуги, оказанные своему второму отечеству, но есть среди нас и такие, которые, величая себя «рижанами», до сего дня не знают, в чем же заслуга русских людей в деле освобождения Латвии и, в частности, в деле освобождения Риги от большевиков. Я подробно не буду на этом останавливаться, но укажу вам на пару случаев.

Первый – тот, о котором я вскользь уже упомянул. Это защита Кальнецемского предмостного укрепления, где кровь и могилы русских добровольцев свидетельствуют о том, что одна из ответственных задач будущего успеха лежала на Русском отряде; а разве вывод ударных частей ландесвера прапорщиком Елисеевым, через болото в тыл большевиков, не произведен русским человеком?

Ведь не будь этого, вряд ли большевиков было так легко сломить, вряд ли нам так быстро удалось бы быть в Риге, а раз так, то большевики посчитались бы с заложниками и мы многих бы еще недосчитались, даже из тех, кто сегодня здесь. Вероятно, большевики устроили бы еще большую резню, чем тогда, когда была взята нами Митава. И особенно когда красным не удалось вернуть Митаву обратно.

Нам, военным, этот случай лишний раз напомнил слова великого военного учителя, сказавшего: «Промедление смерти подобно». А вот и еще. Это случай с тяжелым ранением князя Ливена и его соратников, а также смерть тех, кого мы, ливенцы, будем поминать 24 мая в Александро-Невской церкви после вечерней службы.

Разве смерть одних и ранение других не есть геройство русских? Русских, которые гнали большевиков к Роденпойсу и далее, – для того чтобы дать возможность рижанам отдохнуть после большевистских ужасов, чтобы дать возможность народу спокойно начать строительство своей жизни, а правительству заботиться об устройстве государства.

Я этим отнюдь не хочу умалять роли других народностей в этом деле, о них много говорят, да и они сами могут достойно за себя постоять.

Моя задача сказать сегодня хоть немного и о русских, о которых теперь уже, видно, никто, кроме нас самих, о себе не скажет, не скажет того, что наши наследники, молодежь, должны знать и что они оценят в дальнейшем.

Всем нам, имеющим возможность сегодня мирно жить под защитой Латвийского государства, не следует забывать, какой ценой добыто это право на существование, не следует забывать и того, что враг еще существует в лице Третьего интернационала и что окончательная победа над ним может быть одержана лишь при единогласии всех народов, при общем дружном сожительстве национальностей в пределах того государства, гражданами коего мы состоим.

Барон Н. Будберг⁶¹

Бой под Роденпойсом у Риги и ранение светлейшего князя Ливена (из памятной книжки участника)⁶²

22 мая 1919 года отряд светлейшего князя Ливена вместе с ландесвером и латышскими войсками, после дневного перехода и ожесточенных боев, вошел в Ригу. Главный город Прибалтики, столица Латвии, древняя Рига была освобождена от большевиков. Но этого было мало. Потребовалось защитить ее и от дальнейших попыток противника вырвать город из наших рук.

С этой целью в один из ближайших дней (24 мая) по направлению к станции Роденпойс – возможному подступу противника – было приказано выступить ландесверу и частям отряда светлейшего князя Ливена. Мы, чины офицерской роты, собрались в столовой нашей квартиры за веселым обедом и живо обсуждали предстоящий поход.

Все чувствовали себя легко и свободно. Чудная погода еще улучшала хорошее настроение. Мы, в сущности, даже не знали, куда идем, где встретимся с противником и какой он численности. Последнее нас мало интересовало, так как за время партизанской войны в пределах Курляндии мы привыкли видеть пред собою в двадцать раз сильнейшего врага и ничуть не смущаться. Мы были уверены, что поход превратится в веселую поездку да, пожалуй, в легкую перестрелку и ловлю бегущих красных.

Мы переправились через Красную Двину и вытянулись на подводах вдоль дороги. Впереди – князь Ливен со своим адъютантом, поручиком Зейберлихом. Тут же наш эскадрон – несколько десятков сабель. За эскадроном – легкая батарея из двух орудий под командою штабс-капитана Зауэра и, наконец, наша офицерская рота, человек двадцать, во главе с полковником Пясецким.

Эскадрон поскакал вперед. Позади двигалась батарея, везя за собой на обывательских подводах снаряды.