Белая колбаса любви

— С Пелагеей, допустим, понятно. Ну а этот друг Бориса, Алексей? Удалось что-то узнать?

— То, что удалось, особо ничего не дает. Ну, есть такой предприниматель в Воронеже, Алексей Самохин, Толик какой-то у них тоже вроде работает. Фирма называется «Астрид», занимаются вроде строительством. Хотя может это просто прикрытие. Назваться можно кем угодно, а что они конкретно за люди, узнать не удалось. Сама понимаешь — другой город, — развел он руками. Я там никакого влияния не имею. И здесь хоть бы удержаться. Тут он погрустнел и минут двадцать рассказывал о проблемах на работе.

— А что ты знаешь о делах Бориса? Кто мог его убить? — решила я попытать удачу, вдруг Володе что-то известно.

— Борис — темная лошадка, — покачал он головой, допивая кофе. — Мы вроде и дружили, были у нас и общие дела, сама знаешь, на официальную зарплату не проживешь. Но душу мне он не открывал. Знаю, что он связался с неподходящей компанией, оттуда и все его беды.

Видя непонимание в моих глазах, он пояснил:

— У нас в области есть два серьезных человека: так называемые добропорядочные граждане Никита Сергеевич Ахметов и Вадим Николаевич Чернов. Это я тебе не как глава администрации говорю, а как досужий обыватель. Вот эти дяди все тут держат, — тут он неопределенно махнул руками, видимо, желая показать, что границы влияния таинственных мафиози безграничны.

— Между собой они не ладят, но сферы интересов разные, поэтому кое-как они уживаются. Худой мир лучше доброй войны. Борька наш, по слухам, и с тем и с другим дела имел. Вроде как они его старые приятели, еще со времен, когда он… Впрочем, не важно. Денег он вполне мог у них одолжить. Пообещал им что-то, а потом не выполнил. Чем не мотив?

— Да уж…

— Или дяди узнали, что их водят за нос: Борис пытался усидеть на двух стульях или даже сливал информацию, а у них с крысами разговор короткий. А еще последнее время Борис жаловался, что какой-то серьезный дядя из столицы виды на его завод имеет, вроде как деньги ему за него предлагал хорошие, но тот отказался. Дядя из столицы мог осерчать и избавиться от строптивого Бориса.

Немного подумав, Вовка вздохнул:

— Боялся он чего-то, вот что. Последнее время сам не свой был. А ты что, не замечала?

Мне опять стало стыдно, что я уделяла мужу мало внимания, и я задала резонный, на мой взгляд, вопрос:

— А зачем серьезному дяде из столицы наш завод?

— Ты хоть знаешь, какие там деньги крутились, плюс сеть магазинов? — удивился Вовка. — Хотя откуда, ты же не интересуешься бизнесом. Отрасль перспективная, дядя может бабки хотел свои здесь отмывать. А может планировал целую колбасную Империю основать: в каждой области по заводу. Я вот другому удивляюсь: что это за год этот он никак себя не проявил?

— А как он мог себя проявить? — испугалась я и даже потянулась к телефону, чтобы позвонить Яшину. Вдруг это дядя из столицы себя и проявляет? Звонит, пишет, «шапочку» ко мне послал?

— Ну, если это он Бориса убрал, мог и тебя… То есть, я хотел сказать, мог попробовать с тобой договориться. Короче, дело темное, и ты туда не лезь. Все мы под Богом ходим, но торопиться на тот свет не стоит, — философски закончил он, после чего вновь стал отправлять меня в Испанию. Не желая рассказывать Вовке про мамулю и Хуня, я вяло кивала, но тут подоспела Пелагея с бутылкой святой воды в руках. Вовка оплатил счет, попрощался и спешно ретировался.

— Ну, что удалось узнать? — накинулась она на меня с вопросами. По дороге я имела неосторожность сообщить ей, что собираюсь узнать у Вовки информацию по нашим гостям, чтобы она успокоилась и не мутила воду.

— Ну, Алексей и Толик вроде точно из Воронежа, — неуверенно начал я. — Они в фирме работают, Алексей директор. Так что может мы все выдумываем и им можно доверять?

Мне очень хотелось бы кому-нибудь доверять, потому что я внезапно осознала, что обратиться мне, по большому счету, не к кому. И это очень удручало.

— Ясно, — недовольно кивнула Пелагея, — ни черта ты не узнала. Надо все проверить. Давай позвоним туда.

Я пожала плечами и нашла в интернете адрес воронежской фирмы «Астрид», но, набрав номер, сунула телефон Пелагее. Ее идея — пускай сама и воплощает.

— Здравствуйте! — бодро начала она, когда ей, судя по всему, все же ответили. — Я ищу Алексея, директора вашего. Как зачем? Ну, надо…

Тут она растерялась, а я начала злорадствовать. Пусть помучается, быть детективом — это тебе не баран чихнул. Пока я размышляла, как она объяснит свой интерес секретарю, Пелагея выдала:

— Ладно, признаюсь, как на духу, я ребенка от него жду. А он, гад, скрывается, так что вы уж найдите его…

От такого поворота событий я чуть не упала со стула, но удержалась и с любопытством приклеила ухо к трубке. Пара за соседним столом покосилась на нас, официант вытянул шею и навострил уши, а я поняла, что из кафе пора сматываться. В трубке кто-то зычно смеялся, переходя на изящное похрюкивание: