Белая мгла

Стэнли вылез из постели и прошел в ванную. А Тони накинула зеленый шелковый халат и открыла дверь. Ольга вошла в комнату – она была одета для ужина – в черном хлопковом платье с низким вырезом.

– Ты сказала, что одолжишь мне те янтарные бусы.

– Конечно. Сейчас достану.

Из ванной послышался шум душа.

Ольга понизила голос, что было необычно.

– Я хотела спросить тебя: он видел Кита?

– Да. Он посетил тюрьму за день до того, как мы сюда прилетели.

– Ну и как там мой брат?

– Как и следовало ожидать, ему не по себе, скучно, досадно, но его не били и не насиловали, и он не пользуется героином.

Тони нашла бусы и надела их на шею Ольге.

– Они лучше выглядят на тебе, чем на мне: черное – не мой цвет. А почему ты не спросишь отца напрямую про Кита?

– Он до того счастлив, что мне не хочется портить ему настроение. Ты ведь не возражаешь, верно?

– Ни в коей мере. – Наоборот, Тони была польщена. Ольга обращалась к ней, как дочь обратилась бы к матери, чтобы проверить настроение отца, не мучая его расспросами, каких мужчины не любят. Тони сказала: – А ты знаешь, что Элтон и Хэмиш в той же тюрьме?

– Нет… какой ужас!

– Да ничуть. Кит учит Элтона читать.

– Элтон не умеет читать?

– Читает с большим трудом. Знает несколько слов, какие встречаются на дороге: автострада, Лондон, центр города, аэропорт. А Кит учит его читать: «Кошка сидела на коврике».

– Господи, как все выходит странно. А ты слышала про Дейзи?

– Нет.

– Она убила другую узницу женской тюрьмы, и ее судили за убийство. Одна моя молодая коллега защищала ее, но Дейзи все-таки приговорили. В дополнение к уже полученному сроку ей дали пожизненное заключение. Она пробудет в тюрьме до семидесяти лет. Жаль, что у нас нет смертной казни.

Тони была понятна ненависть Ольги. Хьюго так и не оправился полностью после того, как Дейзи избила его резиновой дубинкой. Один глаз его не видел. Хуже всего, что к нему так и не вернулось былое жизнелюбие. Он поуспокоился, стал уже не таким ходоком, но и не таким смешным, и кривая усмешечка редко появлялась на его губах.

– Жаль, что ее отец все еще на свободе, – произнесла Тони.

Гарри Мака судили как сообщника, но показаний Кита оказалось недостаточно для обвинения, и присяжные не сочли его виновным. И он вернулся к своей преступной жизни.

Ольга сказала:

– Есть новости и о нем. У него рак. Начался в легких и распространился по всему телу. Ему осталось жить три месяца.

– Ну и ну, – покачала головой Тони. – Оказывается, справедливость все же существует.

Миранда выложила одежду Неда для вечера – черные льняные брюки и клетчатую рубашку. Он не ожидал от нее такого, но если бы она этого не сделала, то по рассеянности он мог пойти на ужин в шортах и майке. Он не был беспомощным – был просто небрежен. И она с этим мирилась.

Миранда мирилась со многим. Она поняла, что Нед никогда не вступит в ссору, даже чтобы защитить ее, зато знала, что в действительно кризисной ситуации будет тверд как скала. То, как он защищал Тома, принимая на себя удары Дейзи, доказывало это.

Сама она уже оделась – на ней были розовый хлопковый пиджак и плиссированная юбка. Нед сказал, что она ему нравится.

Миранда зашла в ванную. Нед сидел в ванне и читал биографию Мольера по-французски. Она отобрала у него книгу.

– Это сделал дворецкий.

– Вот теперь ты испортила мне все удовольствие. – И он поднялся из ванны.

Она протянула ему полотенце.

– Пойду посмотрю, что там делают дети.

Прежде чем выйти из номера, она взяла маленький пакетик с ночного столика и сунула его в свою вечернюю сумочку.

В этом отеле номера представляли собой отдельные домики вдоль пляжа. Теплый бриз ласкал голые руки Миранды, когда она шла к домику, который ее сын Том делил с Крейгом.

Крейг смазывал лосьоном волосы, а Том завязывал шнурки на ботинках.

– Мальчики, вы в порядке? – спросила Миранда.

Этот вопрос был явно лишним. Оба загорели и были счастливы после дня, проведенного на виндсерфинге и водных лыжах.

В общем, Том был уже не мальчиком. За последние полгода он вырос на два дюйма и перестал рассказывать все матери. Это ее огорчало. Двенадцать лет она была всем для него. Он будет зависеть от нее еще два-три года, но отход уже начался.

Она оставила мальчиков и направилась в следующий домик. Софи делила его с Каролиной, но Каролина уже ушла, и Софи была одна. Она стояла у шкафа в одном белье и выбирала платье. Миранда заметила с неодобрением, что на ней сексуальный черный полубюстгальтер и соответствующие трусики.

– Твоя мама видела это одеяние? – спросила Миранда.

– Она позволяет мне носить то, что мне нравится, – буркнула Софи.

Миранда села на стул.

– Подойди ко мне, я хочу поговорить с тобой.

Софи нехотя села на кровать. Скрестила ноги и уставилась куда-то вдаль.

– Я предпочитала бы, чтобы тебе сказала это твоя мама, но раз ее здесь нет, придется мне это сделать.

– Сказала – что?

– По-моему, ты еще слишком молода для секса. Тебе пятнадцать лет. Крейгу всего шестнадцать.

– Ему почти семнадцать.

– Тем не менее то, чем вы занимаетесь, незаконно.

– Только не в этой стране.

Миранда забыла, что они были не в Соединенном Королевстве.