Белая ночь

— Ложись! — рявкнул Томас у меня над ухом, хлопнув одновременно ладонью по плечу. Я пригнулся, и перед самым моим носом мелькнул вороненый металл обреза. Стволы грянули; еще до того, как я увидел результат выстрела, я был совершенно уверен в одном: слышать этим ухом я не смогу как минимум несколько дней. Заряд картечи угодил в вурдалака, который ухитрился забраться на крышу рубки и готовился уже спрыгнуть оттуда на меня.

— Ффух! — выдохнул я. — Спасибо.

— Гарри! — крикнула Элейн, и в голосе ее я услышал отчаяние.

Я оглянулся в ее сторону и увидел, что ее доморощенный циклон стихает. Несколько вурдалаков сумели-таки зацепиться когтями за палубу и висели, выжидая удобного момента забраться обратно.

— Плохо дело, плохо, — сообщил Томас.

— Сам знаю! — огрызнулся я. Оглянувшись через плечо, я успел разглядеть в темном проеме салона бледное лицо Оливии, за которой смутно маячили остальные женщины и дети. — Пешком нам отсюда не выбраться. Они выход с пирса перерезали.

Томас огляделся по сторонам и мотнул головой.

— Гарри! — выдохнула Элейн. Заклятие ее почти совсем лишилось силы, и палубу снова начало заволакивать отвратительным черным дымом.

Убить вурдалаков нелегко. Я разделался с двоими, Элейн — с третьим… Томас, кажется, добил-таки четвертого, но остальные от методично повторяющихся пендалей с последующим купанием в холодном озере только зверели.

В холодном озере…

Ага. План действий.

— Держи! — крикнул я, бросая посох Томасу. — Дай мне несколько секунд! — я повернулся к Оливии. — Все приготовьтесь за мной, и не отставать!

Оливия передала мою команду тем, кто стоял за ней, а я тем временем рывком развязал шнурок, удерживавший за отворотом ветровки мой жезл. Взяв его наизготовку, я вытянул шею, пытаясь заглянуть за блокировавший нас катер. За ним не виднелось ничего кроме тридцатифутовой полосы воды и смутно различимого за пеленой дыма следующего пирса.

При виде жезла Томас вполголоса выругался, но все же перехватил ловким движением — собственно, почти все, что он делает, отличается ловкостью и изяществом — посох и принялся дубасить им вурдалаков.

Порой мне бывает трудно поверить в то, что Томас не человек — тем более, что он приходится мне братом. Однако случается, что мне против воли напоминают о его истинной натуре.

Вурдалаки сильны и до омерзения (на слове «омерзение» желательно сделать особое ударение) стремительны. Однако по сравнению с Томасом в его вампирском обличии они сразу же показались неповоротливыми безликими врагами из боевика с Арни Шварценеггером в главной роли. Он вихрем ворвался в их ряды, и тяжелый дубовый посох вращался в его руках со скоростью пропеллера. Он делал выпады и уворачивался, вкладывая в удары свою сверхъестественную силу. Жаль, что я не мог драться бок о бок с ним, но это не помогло бы нам выбраться из западни — а только в этом оставалась для нас надежда на спасение.

Поэтому вместо того, чтобы броситься ему на помощь, я стиснул зубы, крепко сжал в руке жезл и принялся накапливать энергию — всю до последней доступной мне капли. Заклятие требовало от меня чертовски много сил, но в случае, если оно сработало бы, мы оказались бы в безопасности. Я напомнил себе об этом, застыв с закрытыми глазами, пока мой брат бился за наши жизни.

Классом Томас превосходил каждого из противостоявших ему вурдалаков по отдельности, но хотя от его ударов тем приходилось очень и очень несладко, убить их моим посохом представлялось делом, очень и очень малореальным. Для этого Томасу пришлось бы перебить им позвоночник или, скажем, размозжить череп. Для этого, в свою очередь, требовалось тщательно прицелиться, а вот такой возможности без риска быть погребенным под грудой остальных вурдалаков у Томас как раз и не было. Он это понимал. Вурдалаки это тоже понимали, поэтому дрались с инстинктивным ожесточением стаи, уверенные в том, что раньше или позже силы у их жертвы иссякнут.

Впрочем, не совсем так. Стоило бы дыму накатить на нас еще раз, и мы продержались бы максимум минуту или три, прежде чем задохнуться. Правда, стрельба и визг не могли не насторожить кого-нибудь, так что в полицию, наверное, уже позвонили, и не раз. Я наверняка услышал бы уже приближающиеся сирены, повернись я к берегу тем ухом, которое меньше пострадало от пальбы моего братца. Тут до меня дошло еще одно обстоятельство: кто-то оставался на катере, продолжавшем блокировать «Плавунцу» выход из порта. Тот, кто притащил сюда вурдалаков; тот, кто ждал здесь в засаде. Конечно, вурдалаки чертовски кровожадны по натуре, но действовать по заранее составленному плану не умеют — для этого им требуется руководство. Что-что, а нападать под прикрытием дымовой завесы они ни за что не догадались бы. Значит, тот, кто стоял за штурвалом того катера, вряд ли был вурдалаком.

Значит, Серый Плащ? Ну, или его пассажир?

Тот я сообразил еще одну вещь: у нас и двух минут в запасе не оставалось. Стоит полиции прибыть на место, и этот, вурдалачий босс, даст им команду действовать более слаженно — тут-то все и кончится.