Белая субмарина

Носовой КДП вышел из строя. И теперь башня стреляла по целеуказанию с кормового, что-то случилось со связью, данные приходилось передавать по телефону, что сильно снижало точность и замедляло темп стрельбы, и без того невысокий. Попадание в немца! Теперь у него стреляли лишь две башни, и от каждого чужого снаряда, попавшего в цель, «Айова» вздрагивала всем корпусом, но на взгляд Мак-Кри, за броней почувствовавшего себя гораздо увереннее, это был уже обычный бой. Сейчас мы сделаем этого гунна, хотя он гораздо чаще стреляет и попадает, но пока вроде все у нас цело — так, ссадины на шкурке да на палубе разгром (о том, как сейчас приходится прислуге зенитных автоматов и пятидюймовых универсалок, капитан предпочитал не думать).

Впрочем, у артиллеристов было свое мнение. Слабые духом (а таких в неопытном экипаже оказалось большинство) без всякой команды бросили свои посты, решив, что авианалета не намечается, а трибунал все же лучше похорон (которые они наблюдали не далее как вчера). Верные же долгу остались и погибали в первую очередь, выкашиваемые осколками фугасных снарядов, взрывной волной и летящими обломками. Дредноуты прошлой войны были в этом отношении гораздо более живучи, имея над палубой лишь башни, броневую рубку, трубы, мачты, антенн нет, пара дальномеров на весь корабль вместо полудюжины КДП, и средний калибр не в полубашнях, держащих лишь осколок, а за полноценной броней казематов. Но «Айова» и не рассчитывалась для сражений, подобных Ютланду, принимать на себя град вражеских снарядов, бои линкоров этой войны, как правило, протекали на гораздо больших дистанциях и скоростях, попадания исчислялись максимум парой десятков. А потому линкоры Второй мировой обросли кучей слабозащищенных надстроек, антенн, дальномерных постов, и огромным количеством зениток — львиная доля линкоров, погибших в сороковые, была потоплена самолетами (в том числе, стоя на якоре в своей базе), затем идут субмарины, и уж совсем по пальцам одной руки можно счесть линкоры, потопленные огнем вражеских линкоров, без участия авиации и легких сил флота, без применения торпед. Если говорить упрощенно, то при гипотетическом бое, например, «Кинг Джорджа» с «Айрон Дюком» (мы возьмем противников, номинально равных по огневой мощи) на дальней дистанции линкор Второй мировой легко сделает своего оппонента, диктуя к тому же эту дистанцию, имея превосходство в скорости, — но если удастся все же сблизиться, у дредноута постройки 1913 года появляется очень неплохой шанс, он хоть и «подслеповат», зато его глаза укрыты гораздо надежнее. А самого сильного противника можно вывести из строя, ослепив и оглушив. Что в данном конкретном случае играло против «Айовы».

Шанс, однако, еще оставался, и неплохой. Немецкие снаряды сыпались градом, но не пробивали броневую цитадель, все же калибр их был мал, вспомнил Мак-Кри, тогда как наших шестнадцати дюймов хватит одним попаданием сбить спесь с этого наглеца и заставить ретироваться! А если удастся угостить его еще одним, лишив хода или сильно стреножив, и успеть расстрелять на отходе, то еще можно и получить награду за потопление вражеского линкора в первом же боевом выходе! Как будет смотреться: капитан Мак-Кри, кавалер…

В общем, игра шла по принципу: опытный игрок, к которому шла карта — но который вынужден был в каждой партии ставить «на все», идти «ва-банк». Первое же успешное попадание с «Айовы» должно было сразу переломить ход игры, вот сейчас, ну что же эти пентюхи так редко и плохо стреляют!

— Сэр, он заходит нам за корму, скоро мы не сможем его достать. Надо изменить курс, — напомнил Ларсен, старший артиллерист.

«Айова» покатилась вправо (разворот влево был невозможен). Снаряды продолжали бить в надстройки, второй КДП тоже был разбит, управляющему огнем пришлось переключиться на резервный Мк-40, на крыше боевой рубки. Сейчас снова начнется неторопливая дуэль, победа в которой будет, ну конечно же, за американцами, разве могло быть иначе?

«И если этот ганс, получив несколько попаданий, спустит флаг, я, как великий Нельсон, этого не замечу! — мстительно подумал Мак-Кри. — За кровь американских парней, за подлое нападение под видом британцев! И за мой испуг. А что видели подчиненные, плевать — победителей не судят!»

Этого не случилось. «Айова» еще не успела довернуть, как удар совсем рядом едва не сбил всех с ног. И вопль кого-то в рубке, принявшего доклад:

— Попадание и пожар во второй башне! Сейчас взорвемся!

Все в рубке побелели, представив столб дыма до неба — все, что остается от корабля после детонации боезапаса, как было с «Худом» или еще с тремя британцами в Ютланде. Если огонь из башни по зарядным элеваторам пойдет в погреб… Затопить, и немедленно? Уже затопили.

— Мы не можем стрелять, — обреченно сказал Ларсен, — даже с подачей в первую башню из погреба второй. Вся надежда на эсминцы.