Белая субмарина

В общем, мне решать… А я уже решил. Что надо хотя бы попытаться. А уж если не выйдет, топить. Начнем с немецких субмарин в Атлантике. А то нехорошо получится, если, к примеру, завтра линкор «Нью-Джерси» (или еще кто-то, ему равноценный), утонет, а среди «мальчиков Дёница», или кто там у них за него, не окажется героя на Рыцарский Крест. А у американцев и англичан разведка работает, и они тоже зададутся вопросом, кто отличился. Я войну с союзниками развязывать не собираюсь, боже упаси — но как в этом конкретном походе ситуация будет, сугубо в рамках поставленной задачи, знает лишь Господь, а потому подстраховка не помешает. И нашим спокойнее, когда пойдем назад с трофеем. Год сорок третий, «битва за Атлантику» еще к перелому не подошла, это осенью случится, сейчас же там с переменным успехом, потери тяжелые с обеих сторон, так что пропажа из эфира нескольких субмарин даже немецкое командование не удивит и не встревожит, обычное дело. Тут главное не перестараться и не устроить U-ботам бойню как на севере. Так что хватит трех-четырех, причем последние желательно ближе к основному месту действия. Ну а дальше все будет по плану. Вот только по которому?

— …хорошо-то как, мужики, вот первый раз отдохнул! — говорит Большаков, потягивая пиво и заедая его крупными вареными раками.

Кок все же молодец, как сумел приготовить (а Сидорчук все достать)! Ведь на борту такие люди! И сам Андрей Витальевич, которого мы давно уже не видели, и все его ребята в полном составе, лучшая команда спецназа СФ из далекого 2012 года.

— Война войной, а отдых по расписанию, — отвечает Саныч, — а то вдруг завтра бой, а я уставший? — И выуживает из вазы очередного рака.

Мы сидим сейчас в сауне — я, Саныч, Григорьич, Большаков. Петрович сейчас замещает меня в ЦП, а Серега Сирый был, но быстро убежал, обеспокоенный своим хлопотным хозяйством. Пиво великолепное. Но мы и Сереге, и Петровичу немного оставим, чай, не звери же!

Наша сауна — это предмет жгучей зависти местных: видеть такое на борту подлодки? Но для нас это не роскошь: про необходимость восстановления сил — вдруг кто-то с усталости не тот клапан откроет — я уже говорил. Деревянная отделка, такие же скамейки, самый настоящий бассейн в предбаннике, два на два метра всего, но бассейн! Когда лодка хорошо удифферентована и идет ровно, полная иллюзия загородной бани на даче, вот сейчас двери откроем, а там чистый воздух, солнышко, сосновый лес. Воздух у нас, конечно, чистый, и вроде не пахнет особо — но эту атмосферу подводник со стажем от натуральной отличит в первый момент. А наверху триста метров холодной атлантической воды. И год тысяча девятьсот сорок третий от Рождества Христова. Вот только не тот сорок третий из нашей истории, а другой, уже отличающийся.

— …к нам в штурмовые группы уже поступают самые настоящие «калаши» местного изготовления, — рассказывал Большаков. — Не зря, выходит, тогда образцы передали, и ПК, и АКМ с АК-74, и СВД, и много чего еще. Правда, тяжелее тех, из будущего — ствольная коробка из толстого листа. Но бьет не хуже тех, привычных. Сам проверял!

Разговор наш — в основном монолог Андрея Витальевича, прерываемый изредка нашими вопросами. Жутко интересно, а как там, на суше? Поскольку, при всем уважении к флоту, главное дело вершится именно там.

— О боевых делах вам лучше при случае у Юрки Брюса спросить, — говорит Андрей Витальевич. — Вот он ни одного случая не упустит. До двух сотен лично убитых фрицев лишь трех не добрал, когда я его из-под Ленинграда высвистнул. И считал лишь тех, у кого после самолично с тела чего-то снял на память, как сам говорит, «с гарантией, что сдох». Или у моего зама, Васьки Гаврилова, который умудрился за полгода из старлеев в подполковники выбиться, ему погоны сам маршал Говоров повесил, командующий Ленфронтом, за взятие ГРЭС. Ну а я больше в тылу, по организации.

— Знаем мы вашу организацию, — усмехается Саныч. — «К нам не подходи, а то зарэжэм». Неужели сам в немецкие тылы не ходил, как на Хебуктен, а, Витальич?

— Было, пару раз еще, — соглашается Большаков. — Вот только я не Юрка Брюс, мне не счет набивать нужно, а методику отработать. Будет теперь в СССР настоящий подводный спецназ, с наработками из двадцать первого века. Про «сухопутное» мышление повторяться не буду, это у писателя Бушкова лучше описано. Когда для сухопутчика озеро или река, это всего лишь преграда, ходу нет — а что оттуда кто-то вылезти может, не сообразят.

— Так это еще до Бушкова, — решает вставить слово Григорьиич, — читал я, что был в Ленинграде подводный осназ, где командиром Прохватилов. И тоже были у них такие дела…