Белая ведьма Азеила (СИ)

— Как вы могли убедиться, ваше требование невыполнимо, — равнодушно ответила она. — А потому вам нет резона рисковать собой, оберегая меня от посланников вашего отца. Вам выгодно самому вернуть меня, так что я просто отдаю вам долг жизни.

— Твоего согласия недостаточно, — задумчиво произнес Кларий и коснулся пальцами губ.

Вейлана отвела взгляд. Прежде чем он потерял сознание, она успела ощутить и запомнить тепло его губ, и это воспоминание обжигало.

— Именно это я и пыталась до вас донести, сэр Кларий, — подтвердила королева.

— Значит, нужно что-то еще, — нахмурился он.

Изумленная, Вейлана взглянула на него:

— Разве вы не собираетесь отступить от своего намерения?

Мрачная усмешка искривила его губы:

— Даже не подумаю. Что еще нужно, кроме твоего согласия? Отвечай!

— В мире не осталось ничего, что способно снять мое проклятие, — твердо взглянула она в его злые глаза.

— Значит, что-то было? — ухватился он за ее слова.

— Это больше не имеет значения…

— Не смей мне указывать, глупая девчонка, — перебил он. — Отдавай управление. В столицу мы всегда успеем, и прежде я собираюсь получить свое.

Вейлана безропотно подчинилась. Ей нравилось водить самоходки, но только по ровным прямым дорогам. Повороты наводили на нее легкую панику, пусть даже не пристало подобное королеве и белой ведьме. Но все же здесь, в густом лесу, она почувствовала заметное облегчение, избавившись от необходимости управлять экипажем.

К тому же, занятый делом, Кларий представлял для нее меньшую угрозу, чем бездельничающий.

Она не могла поверить, что темный рыцарь проявил такую настойчивость. Убедившись в ее правоте, Кларий должен был отступить. В Азеиле полно красивых юных и доступных дев. На ней, обреченной умереть королеве, свет клином не сошелся, и едва ли юноша рядом привык преодолевать трудности в поисках желанного. Откуда же взялось это упрямство?

Но выспрашивать Вейлана опасалась. Его вожделение странным образом спасало ей жизнь. Пока Кларий не готов расстаться с ней, он будет защищать жизнь королевы от любых опасностей. Другое дело, что надолго его не хватит, в чем Вейлана не сомневалась ни мгновения. Но все же не рискнула приблизить тот момент, когда ему все надоест, своими расспросами.

Экипаж вернулся на дорогу, солнце медленно приближалось к зениту, вокруг, сколько хватало глаз, простирался вековой лес. Он окружал столицу сплошной стеной, прорезанной ровными лучиками дорог, но не сумел сберечь город от захватчиков. Не его вина — магия белой ведьмы спит, и некому послать зов о помощи и защите. В который раз Вейлану охватило отчаяние от собственной беспомощности. Последняя белая ведьма, наследница невероятной силы — и она бесполезна более, чем полностью. Колдун сделал все, чтобы ее магия никогда не проснулась.

И едва ли Кларий понимает, что единственный способ обойти проклятие белых ведьм — это разбудить спящую в ней силу.

— Куда вы нас везете, сэр Кларий? — когда день перевалил за середину, все же спросила Вейлана.

Она устала и проголодалась. Королева уже и забыла, когда ей довелось поесть в последний раз, а единственный отдых, который ей перепал в эти, наполненные отчаянием и безнадежностью дни — недолгая дрема во время бегства из столицы. Но Кларий словно и не собирался останавливаться.

— В Цитадель, — отрывисто бросил он в ответ.

— Цитадель? — переспросила Вейлана потрясенно.

Никогда она не думала, что может однажды вернуться туда.

— Там ведь растят вас, белых ведьм? — насмешливо ответил Кларий. — А значит, там знают способ снять ваше проклятие.

Возможно, стоило попытаться разубедить его, объяснить, почему невозможно воспользоваться этим способом. Единственным способом; иных просто нет. Но Вейлана слишком устала, ей не доставало сил, чтобы спорить с упрямым негодяем. И новость о визите в Цитадель вовсе не добавила ей радости.

Вейлана провела там десять лет. Все детство и юность. Когда-то она ненавидела это место, но сейчас, оглядываясь назад, понимала, для чего оно. В Цитадели ее многому научили, в том числе главному для белой ведьмы — искусству самоконтроля. И пусть для нее это умение не стало жизненной необходимостью, Вейлана все равно вспоминала своих воспитателей с благодарностью. Просто благодарности недостаточно, чтобы полюбить место, где она чувствовала себя неуютно.