Белка в колесе

На этот раз Истэнджор не бездействовал. Он принялся уговаривать Серпину убежать из этого дома, пока Джавэна не вернулась из кухни с ножом. Но Серпина была настолко сбита с толку появлением неизвестной женщины, да и сам Истэнджор больше захлёбывался от волнения в своих словах, чем доносил важную для их жизней информацию, что никак не могла взять в толк чего от неё так настойчиво требуют. А потом было поздно. Джавэна зарезала мужа, зарезала убежавшую в соседнюю комнату Серпину, после чего и сама наложила на себя руки ставшим уже традиционным способом.

27 мая-8

«Да что же это я всё о ком-то и о ком-то?– проснувшись, подумал Истэнджор – Джавэна и Серпина точно специально вставляют мне палки в колёса. Они, не помня, что этот день повторяется, не предпринимают никаких усилий, чтобы прорваться из него в нормальное время. Они мне не помощники. Я сам буду тем, кто спасшись, разорвёт цепь трагических событий, приводящих к повторению этого дня. Я верну нам счастье жить по-человечески».

Когда под вечер Джавэна уехала, первой мыслью Истэнджора было спрятаться где-нибудь в соседнем доме. При его нестерпимом желании как можно скорей оказаться в безопасности ничего другого ему просто не могло прийти в голову. Потом, как озарение свыше, он почему-то подумал, что более надёжным укрытием для него будет одновременно и другой дом и солидное расстояние от его собственного. Окрылённый этим спасительным решением, он выскочил на улицу и заметался, не зная какое направление выбрать: правое или левое. «Наше дело правое»,– пришло ему на ум крылатое выражение. А кто бы сомневался, что спасение себя и двух женщин, в чём-то ему дорогих, не правое дело. Самое правое. Правее в его незавидном положении просто некуда. И он стремглав бросился бежать в правую, если находиться спиной к его дому, сторону улицы.

Впереди у стены продуктового магазина показался укрывшийся под тентом лоток с книгами, журналами, газетами и прочей продукцией полиграфической отрасли. Одних с Истэнджором лет парень, стоявший на входе под тент, ещё издали заприметив бегуна, не сводил с него глаз, пока тот не приблизился достаточно, чтобы слышать обращённые к нему слова.

– Возьмите пожалуйста газету,– сказал он, протягивая «СЕМЬ ДНЕЙ АЛЕСАНДРИИ».

«Сменил место торговли,– подумал Истэнджор, даже не притормозив.– А всё равно засунь себе свою газетёнку сам знаешь куда».

Бежал он долго, оставляя позади себя километры преодолённого расстояния и сотни различных строений, жилых домов многоэтажных муравейников и частных одно, двух и даже трёхэтажных коттеджей, офисов, мастерских, магазинов…Остановился он только, когда совсем выбился из сил.

Вокруг него раскинулся целый квартал один другого краше домов. Возбуждённый страхом перед трагедией в его семье, он не мог остановить свой выбор на каком-нибудь из них одном и, вертясь на месте, бегал по ним глазами, словно следя за хаотичным полетом мечущейся в воздухе мухи.

«В конце концов я же не покупать его собираюсь»– решил он мучавшую его дилему и поспешил в дом, на котором остановил свой взгляд в момент, когда его посетило решение.

Закрывшись на все замки, Истэнджор почувствовал, что этот дом, словно пиявка дурную кровь высасывает из него мучащий его адреналин. По мере того, как он всё более и более обретал душевное спокойствие в нём рос было утраченный интерес к полноценной жизни, наполненной приятными событиями. Спустя минуты три, когда его наполнила стопроцентная уверенность в том, что на этот раз он проснётся в продолжающем свой бег времени Истэнджор вообще отклеился от подпираемой спиною двери и отправился с эксурсией по дому.

Он заглянул в первое по коридору помещение. «Симпатичная кухонная мебель. Когда всё благополучно закончится, надо будет купить себе точно такую же. Ну может другого цвета. Тлько посмотрю в интернете, где такая продаётся». Из кухни он переместился в гостинную. «Всё так чистенько, так опрятно. Хоть прямо сейчас с гостями за стол. Ничего-ничего, всё ещё будет». В кабинете с богатой коллекцией книг на полках он решил, что нужно проштудировать все, что было проигнарированно в школьные годы, а потом и вообще как можно больше читать. В спальне он пообещал обзавестись с Джавеной детьми, от которых в силу желания пожить в своё удовольствие он всегда отказывался под самыми благовидными предлогами. А в гостиной, отрыв дверцу бара с богатой коллекцией вин и шампанского решил выпить за всё хорошее, что он уже наметил сделать в своей жизеи и то, мысли о чём ещё предстоит родиться.

Истэнджор с бокалом и бутылкой игристого в руках расположился в дорогом под старину сработанном кресле. Бокал он поставил на журнальный при кресле столик, откупорил шампанское и наполнил ёмкость для культурного потребления алкоголя пенящимся и шипящим напитком.

– За победу человеческого разума над паранормальными явлениями!– для самого себя толкнул он тост, торжественно подняв бокал над головой.

Сделать хотя бы глоток ему помешал неожиданный звонок в дверь.