Белладонна

Точнее сказать, любовь витает в воздухе для некоторых из нас. У других же сердца раздуваются не от нежности, а от неутолимой жажды мести.

* * *

Слухи по-прежнему кружат над городом, как бомбардировщик с нескончаемым секретным заданием. Губошлеп в растерянности. Он докладывает в газетах о малейших клочках домыслов, которые ему удалось услышать, даже о самых нелепых. Белладонна кого-то убила и вынуждена спасаться бегством. Кто-то хотел убить ее. Она вернулась в Европу. Купила шато во Франции. Нет, в Англии. Ведет жизнь отшельника в Тибете. Потеряла все деньги. Влюбилась и убежала со счастливым избранником, кто бы он ни был.

Нет, все это неправда — она выпила флакон собственных духов и умерла.

Разве станем мы мешать ему печатать такие восхитительные сплетни?

Они знают только одно — Белладонна исчезла. Вернется ли она? Почему она уехала? Куда запропастилась? Как могла так поступить с ними?

Все, кто хоть что-нибудь собой представляет, хвастаются направо и налево, что бывали в ее клубе, что Белладонна небрежным мановением затянутого в перчатку пальца звала их за свой столик. Что они, конечно же, видели под маской бледную тень ее улыбки, когда она, гипнотически покачивая жемчужными ниточками на кольцах, накручивала на палец светло-вишневые локоны.

Белладонна оставила их ни с чем. Ее клуб закрылся так же таинственно, как и появился. Она отобрала у каждого из них счастье видеть ее и тем самым не испытала на себе жестокости светского мира, теряющего интерес к любимой игрушке.

Поэтому клуб «Белладонна» останется жить навсегда.

«И знаете что? — спросил однажды в своей колонке Губошлеп через много месяцев после того, как угасла последняя надежда снова увидеть таинственную Белладонну. — Никому не удалось сделать ни одной ее фотографии. Никто не записал ее голоса, не нарисовал ни одного портрета».

Никто так и не узнал, кто она такая.

Через какое-то время Белладонна станет живой легендой. Она здесь — но все же ее нет, осталась лишь скорлупа покинутого здания, где некогда располагалась кондитерская фабрика «Чмок-чмок». Все уплыло, как мечта, как видение потустороннего мира. Этого не было на самом деле.

Ее и самой не было.

Правде не поверит никто.

Дневник

(1935 г.)

Где-то за городом, май 1935 года

— Как ты себя чувствуешь, милая? — спросил Хогарт. — Тебе лучше?

В комнате было очень темно. Она лежала под чем-то тяжелым и ничего не видела, не видела лица Хогарта, своих собственных рук. Не могла пошевелиться. Что…

— Что случилось? — с трудом выдавила она. — У меня голова закружилась. Я упала в обморок?

— В некотором роде — да, — ответил Хогарт. Его голос звучал совсем не так, как раньше. Стал хриплым, нетерпеливым. Взволнованным — таким она его никогда не слышала. В его голосе было что-то чужое. И это ее испугало.

— Слушай меня внимательно, — произнес Хогарт и взял ее за руки. — Я хочу тебе кое-что сказать. — Он прочистил горло. — Я давно искал тебя, очень давно. Мы все тебя искали. Ты была избрана из многих других. Из тысяч красивых и умных девушек со всего мира, каких мы видели, мы избрали тебя одну. Одну-единственную.

— Что? О чем вы говорите? — Ее голос звучал непривычно, будто откуда-то издалека. У нее едва хватало сил раскрывать рот.

— Боюсь, девочка моя, я был с тобой не во всем честен.

Ее сердце отчаянно заколотилось. Она не могла вздохнуть — мешал туго затянутый корсет.

— Да, я привез тебя на костюмированный бал, но бал этот самого необычного характера, — продолжал Хогарт. — Самого необычного, простые люди сюда не допускаются. Его устраивает своего рода Клуб. Организация джентльменов, существующая с очень давних времен. Время от времени они встречаются для собственного удовольствия.

Его голос становился все более возбужденным.

— Да, для удовольствия, — повторил он. — И тебе, моя дорогая, предназначено быть удовольствием на сегодняшний вечер. Тебя избрали.

— Нет, — проговорила она, изо всех сил пытаясь встать. Ничего не получилось. Она не могла шевельнуться. Ее поймали в ловушку.

— Лежи тихо, — сказал Хогарт. — Не двигайся. Не произноси ни слова. Если начнешь дергаться или визжать, мне, к сожалению, придется тебя придушить. Кроме того, если даже твой крик и услышат, никто не придет тебе на помощь. Лежи тихо, будь умницей.

Она ничего не понимала. Ее охватила паника. Что он говорит? Хогарт — и придушит ее? Нет, он, наверное, шутит. Все это глупая шутка. Она танцевала с Хогартом, вдруг закружилась голова, и теперь она видит страшный сон.

— Помнишь, в квартире у Джун я спросил тебя, как ты поступишь, если тебе представится возможность сделать нечто необычайное, такое, что полностью изменит твою жизнь? — сказал он. — Сделать шаг из света в тень.

Голос был не таким, как всегда. Это был не Хогарт, веселый, бесшабашный Хогарт, который водил их на чай в «Кафе Ройял».

— Ты, моя милая, сделала этот шаг. Сейчас ты во мраке. А когда выйдешь отсюда, все переменится. Да, ты была избрана.

Он говорил, не умолкая, его руки все так же крепко сжимали ее.