Белладонна

Мы с Белладонной решили сделать многие комнаты тематическими, чтобы в них уютно было играть и отдыхать. Одна из них полностью увешана зеркалами, поэтому мы, естественно, нарекаем ее Комнатой Нарцисса; другая обустроена в виде старинной усыпальницы, в ней сложены грудами бархатные подушки насыщенных цветов и стоят статуи богов — Будды, Ганеши, Тора и Аполлона — никого не пропустил? — для медитации. Есть бильярдная, есть комната с электрической железной дорогой, где Брайони катает Сэма на игрушечных поездах. В музыкальной комнате горят лампы с абажурами, сделанными из пергаментов с черновиками ранних симфоний Моцарта, стоят рояль, клавесин и полный набор инструментов для струнного квартета. Стены садовой комнаты отделаны пробкой, там зеленеют, постоянно сменяясь, цветы из наших оранжерей — камелии, сирень, орхидеи, обрамленные мятежными папоротниками и пышными пальмовыми ветвями. В бальном зале стены и потолок обиты тончайшими листами кованой меди, она отражает в слегка искаженном виде наряды танцующих и рассеивает их причудливым лоскутным одеялом.

Белладонна терпеть не может бальный зал. Она заглянула в него разок, бросила: «Очень красиво», — и с тех пор не ступает туда и ногой.

На аукционе мы приобретаем всю библиотеку в пятнадцать тысяч томов, когда-то принадлежавшую мадам де Помпадур, и уставляем ими шкафы и полки в нашей библиотеке. Все книги с золотыми обрезами, переплетены в яркий сафьян, украшены личным гербом фаворитки. Затем я аккуратно вырезаю часть бумажных блоков из книг, подпорченных за долгие годы небрежения, и прячу в них портсигары и другие полезные мелочи.

Это одна из моих излюбленных шуток.

В салоне установлены громадные мраморные столы, туго набитые диваны, кожаные клубные кресла, шезлонги, вырезанные в форме гондол и обтянутые темно-бордовым шелком цвета коктейля «Белладонна». Стены Мариза расписала красивейшими фресками с изображением нимф и богинь. Салон увенчан великолепным канделябром от Валадье, где на каждой ветви танцуют обнаженные красавицы, подняв над головой огромные витые подсвечники в виде причудливых золотых листьев. Не менее торжественна и парадная столовая: огромный стеклянный стол, за которым может рассесться тесный дружеский кружок человек в сорок, украшен резьбой работы Лалика и подсвечен снизу, так что кажется, будто он сияет внутренним светом. На стеклянных полках различной высоты стоит минтонский фарфор, веджвудские тарелки для рыбы, споудские тарелки для дичи, стаффордширские тарелки для устриц и глиняные школьные поделки Брайони. Огромные овальные окна выходят на пышные клумбы и розарии, озаряя столовую бледно-зелеными и серебристыми отблесками. Другая столовая, семейная, расположенная неподалеку от кухни, вскоре становится излюбленным местом всей окрестной детворы: пол в ней сделан из толстого листа мраморного стекла, который можно отодвигать в сторону, и под ним открывается бассейн с форелями. Гости могут сами выловить себе обед.

Наверху у нас восемь спален для гостей, каждая своего цвета. В розовой спальне у Брайони потолок выкрашен темно-синей краской и расписан созвездиями, как это было в Нью-Йорке. С ее спальней соединяется комната Розалинды, а моя — немного дальше по коридору, рядом с комнатой Орландо. Ванная Белладонны просто божественна. Она даже больше, чем ее спальня; в ней стоит роскошный шезлонг, застеленный зебровой шкурой из бархата, и такой же плюшевый ковер, а также два дивана поменьше, чьи бесчисленные бархатные подушки украшены изображениями зверей. В углу, на помосте, стоит ванна, она такая огромная, что в ней можно плавать и нырять, а на полках сложены стопками полотенца из мягчайшего египетского хлопка. Дверные ручки сделаны в виде слепков с рук Брайони, на стенах висят любимые фотографии Белладонны, сделанные ею в Италии. Над туалетным столиком Белладонны висят семейные фотографии поменьше, в серебряных рамках. Вскоре Брайони полюбит раскрашивать картинки, растянувшись на полу под розовым мраморным столиком, пока Белладонна возлежит в шезлонге и читает вслух одну из пятидесяти двух книг со сказками из библиотеки мадам де Помпадур.

Спальня Белладонны тоже чудесна, сверкает белизной и серебром, с мерцающими серебристыми занавесками на фоне белых полотняных штор, где серебряной нитью вышиты лаконичные максимы Вольтера. Широкая кровать застелена белым меховым покрывалом с полудюжиной подушек разных оттенков белого и светло-кремового. Светильники сделаны из перламутра и морских раковин. Из них льется мягкий, приглушенный свет.

Этот свет совсем не похож на Белладонну. Она сейчас сурова и неприступна.