«Белое дело». Генерал Корнилов

Но менее существенным обстоятельством было и то, что лидеры «демократической контрреволюции» — правые эсеры не обладали достаточными собственными силами, способными оказать вооруженное сопротивление Советской власти. Их боевые дружины были незначительны. Потребовался антисоветский мятеж Чехословацкого корпуса в мае 1918 г., чтобы создать благоприятную почву для развертывания сил «демократической контрреволюции» на востоке страны. За этим мятежом стояли антисоветские круги Антанты, но не исключено, что более гибкая политика по отношению к эвакуировавшемуся из России Чехословацкому корпусу могла предотвратить мятеж. Впрочем, мы забежали вперед…

Одним из важнейших событий, способствовавших повороту к гражданской войне, стал, как нам кажется, Брестский мир. Да, он также был необходим, неизбежен, так как спас Советскую власть, революцию. Выбора не было. Но не забудем, что В. И. Ленин называл его не только грабительским, похабным, по и несчастным. И несчастье его заключалось не только в том, что он отрезал от России огромную территорию, нанес ей невероятный материальный ущерб. Он сильно ударил по чувствам тех людей, которые традиционно воспитывались в духе российского патриотизма. Прежде всего, конечно, это было офицерство, вышедшее из дворянской и разночинной среды, интеллигенция, тесно связанная со старым государственным строем и «верхними» классами, а также часть мелкобуржуазной массы. Герой «Хождения по мукам» А. Толстого офицер Вадим Рощин, пожалуй, лучше всего охарактеризует нам эту уязвленную, оскорбленную среду. Но именно эта среда и обладала теми боевыми кадрами, которые отсутствовали у правых эсеров. Она и сформировала то, что позднее стало известно под названием «белое дело». Летом 1917 г. она уже проявила себя в корниловщине; теперь, в 1918 г., стала концентрироваться на Дону и Кубани. Формировавшаяся здесь Добровольческая армия рассматривала свою борьбу с Советской властью как продолжение войны с кайзеровской Германией. Большевики для многих добровольцев были лишь… ее агентами.

Таким образом, роспуск Учредительного собрания, а затем Брестский договор постепенно консолидировали два контрреволюционных движения: «демократическую контрреволюцию», поднявшую лозунг власти Учредительного собрания и возврата к завоеваниям Февральской революции, и «белое дело», выступавшее под лозунгом «непредрешения» государственного строя до ликвидации Советской власти, что ставило под вопрос не только октябрьские, по и февральские завоевания революции. «Антиоктябризм» одних неизбежно в отдельных регионах и во многих случаях должен был соединиться с «антиоктябризмом» и «антифеврализмом» других, хотя это соединение и не могло стереть социальное и политическое различие между ними.

И все-таки именно после Бреста размежевание классовых, политических сил быстро пошло вперед. По одну сторону оказался советский лагерь, возглавляемый большевиками, по другую — антисоветский, антибольшевистский, часть которого на первых порах действовала соединенным (эсеро-белогвардейским) фронтом, часть — только белогвардейским. Географически эти лагери со временем распределились примерно следующим образом: в центре страны — советский лагерь; на востоке — правоэсеровско-белогвардейский, а затем только белогвардейский; на юге — «чисто» белогвардейский; на северо-западе — белогвардейский; на севере — правоэсеровско-белогвардейский, затем «чисто» белогвардейский.

Страна распалась на отдельные регионы, столкнувшиеся в смертельной схватке. Жесткие тенденции власти усиливались в обоих противоборствующих лагерях. Советская власть, укрепляя сложившуюся однопартийную систему, перешла к политике военного коммунизма как в городе, так и в деревне. Антисоветские, антибольшевистские силы неуклонно правели. В конце 1918 г. «всероссийская власть» обосновавшейся в Омске кадетско-эсеровской Директории была сметена офицерами-монархистами. Установилась контрреволюционная военная диктатура «верховного правителя» А. Колчака. «Военному коммунизму» контрреволюция пыталась противопоставить свой «военным антикоммунизм».

Если до Октября 1917 г. реальная альтернатива политической борьбы фактически формулировалась как «Ленин или Корнилов?», то для периода гражданской войны ее можно сформулировать как «Ленин или Колчак?». Сражавшиеся стороны все яснее понимали, что борьба может кончиться только смертельным исходом для одной из них. Советская власть победила, однако из этой борьбы Россия, по точному слову Артема Веселого, вышла кровью умытая. Но семена трагедии были посеяны при царизме, при власти помещиков и буржуазии. Они и пожали их всходы. Но обо всем этом — в следующей книге.

ИЛЛЮСТРАЦИИ

А. Ф. КЕРЕНСКИЙ

Б. В. САВИНКОВ

М. В. АЛЕКСЕЕВ

А. А. БРУСИЛОВ

А. И. ДЕНИКИН

А. С. ЛУКОМСКИЙ

А. М. КАЛЕДИН

В. Н. ЛЬВОВ

Л. Г. КОРНИЛОВ

А. П. КУТЕПОВ

Н. Н. ДУХОНИН

П. Н. КРАСНОВ

INFO