Белорусы в европейском Сопротивлении

В апреле 1945 г. К. К. Боборикин был освобожден из лагеря советскими войсками, принимал участие в боях за освобождение Праги. Последние годы полковник медицинской службы К. К. Боборикин жил и работал в г. Ленинграде, который защищал в годы войны[590].

В Брянской области попал в окружение военврач 886-го стрелкового полка белорус Стефан Антонович Шрадере (в детстве – Жуков, был усыновлен Антоном Шрадерсом и принял его фамилию). В числе других военнопленных он был вывезен в лагерь Дурханц, расположенный в Нижней Силезии.

В этот же лагерь попал и белорус Михаил Васильевич Киселев[591]. Лагерь был распределительным пунктом для тысяч людей. Отсюда брали рабочую силу агенты конторы «И. Г. Фарбениндустри», уполномоченные «короля стали» Круппа, вербовщики «комитета планирования» Альберта Шпейера, представители канцелярии обер-группенфюрера СС Фрица Заукеля и другие заводчики, фабриканты и землевладельцы фашистской Германии.

С. А. Шрадере, зарегистрированный в лагере как «фольксдойче», пользовался несколько большими правами, чем рядовые военнопленные. Ему удалось спасти от наказания минчанина Михаила Васильевича Киселева, его товарища В. Р. Бунелика, избивших соглядатая коменданта лагеря. Постепенно вокруг С. А. Шрадерса сложился круг надежных товарищей, ставших ядром подпольной организации. В состав подполья вошли В. М. Киселев, сержант В. Шморгун, В. Р. Бунелик, старший лейтенант А. Быков и некоторые другие патриоты.

Подпольщики узнали, что недалеко, в Ардельт-Верке, находится военный завод, выпускающий какое-то секретное оружие. С помощью девушек, работавших в канцелярии, подполью удалось направить на работу на завод М. В. Киселева и В. Р. Бунелика. Им (М. В. Киселев до войны работал инженером на оборонных предприятиях) удалось установить, что на заводе выпускались детали для ракетного оружия. Как было установлено после войны, на заводе выпускались детали для ракет ФАУ-1. Подпольщики понимали, какое важное значение имело их открытие, как необходимо было передать сведения советскому руководству. Был разработан план побега. При попытке достать карту, чтобы бежать через Польшу, связаться с местными партизанами и воспользоваться их возможностями, М. В. Киселев и В. Р. Бунелик были арестованы и заключены в концлагерь Маутхаузен.

После войны С. А. Шрадере работал доцентом Новосибирского медицинского института, М. В. Киселев жил в Минске и работал конструктором на автозаводе[592]

.

В августе 1942 г. в лагерь, расположенный возле Нюрнберга, ставший настоящей фабрикой смерти, был доставлен уроженец Хотимского р-на Александр Ананьевич Молунов. В этом лагере, как и в других ему подобных, существовала большая смертность от голода, холода, эпидемий, непосильного труда, издевательств охраны. Людей травили собаками, закапывали в землю живыми. Много заключенных было уничтожено в газовых камерах. В то же время гитлеровцы стремились «выжать» из узников все возможное, заставляя работать на заводах и фабриках, заменяя мобилизованных на фронт немцев.

А. А. Молунов был определен на работы на металлургический завод. Узники создали там подпольную организацию, целью которой было вывести завод из строя. Ночью 5 мая 1944 г. патриоты взорвали завод. При взрыве А. А. Молунову, активному участнику этой диверсии, сильно повредило ногу. После этой диверсии гитлеровцы провели ряд карательных мероприятий: 30 узников были повешены, столько же сожжено в печах крематория. Нашего соотечественника спасли братья по несчастью – его укрыли в своем бараке французы и бельгийцы. Раненую ногу пришлось ампутировать[593]

.

После войны А. А. Молунов жил и работал на родине.

Один из первых гитлеровских концлагерей для советских военнопленных был создан в Польше. В пяти километрах восточнее польского городка Острув-Мазовецкий в открытом поле, где когда-то был артиллерийский полигон, гитлеровцы разбили лагерь для советских военнопленных. За несколько дней обширная территория была обнесена двумя рядами столбов, оплетенных колючей проволокой. Между ними лежали огромные мотки той же спутанной проволоки. По верхушкам столбов вились колючие спирали. В лагере для военнопленных не было ни одного барака. В 300 метрах от огороженной площади стояло несколько деревянных строений, в которых размещались комендатура лагеря и казармы для эсэсовцев. Нестерпимый зной, дожди и холодные ветры – все это обрушилось на тысячи несчастных людей. Спали узники на голой земле, согревая друг друга теплом своего тела, некоторых выручала шинель. Начались массовые заболевания.

Всех военнопленных разделили на две большие группы: рядовых поместили в лагерь «А», советских командиров – в изолированный лагерь «Ц». В этом лагере находился и генерал-лейтенант Дмитрий Михайлович Карбышев.