Белорусы в европейском Сопротивлении

Несмотря на бесчеловечное отношение, убийства за малейшую провинность, работы с каждым днем шли все медленнее. Узники всеми имеющимися в их распоряжении средствами тормозили работу. То оказывался заваленным один из проходов, то взрыв обрушивал кусок скалы не там, где он должен был обрушиться. Все это делали подпольщики, в состав одной из организаций входил и белорус. По нервозности охранников, частым приездам высокого гитлеровского начальства заключенные чувствовали приближение краха фашистской Германии. К этому времени в подземелье были созданы боевые дружины для организации побега. В одну из организаций входил и В. С. Кот. При приближении советских войск заключенные организовали серию мощных взрывов, члены подпольной организации обезоружили часть охраны, прорвались через железные ворота и вышли из подземелья. После короткой схватки с неуспевшей оправиться наружной охраной узники подались на восток. «Тяжело передать наше чувство при виде танков с красными звездами на башнях, – вспоминал В. С. Кот. – Хотелось броситься целовать эти стальные громады, низким земным поклоном благодарить своих родных освободителей. Ведь они вернули нам свободу, солнце, воздух, жизнь»[676]

. После освобождения В. С. Кот еще полгода служил в армии, победу встретил в Австрии и после шестилетней разлуки вернулся в родную деревню.

18-летним юношей встретил войну Евгений Владимирович Жизневский, уроженец д. Миотча Борисовского р-на. Партизанский связной, арестованный гитлеровцами, он оказался в Освенциме. Под конвоем вынося мусор за колючую проволоку, ему вместе с другими заключенными приходилось видеть, как на станцию один за другим прибывали эшелоны со всей Европы – Югославии, Чехословакии, Франции и других стран. Детей силой отрывали от матерей, мужчин определяли отдельно. Женщин и детей сразу направляли в печи крематориев, из труб которых и ночью и днем шел черный, смрадный дым. Крематории были перегружены, а когда не хватало жертв, срочно делалась «сортировка» людей в бараках.

Узников избивали за малейшие провинности, заставляли таскать грузы, которые были тяжелее веса их тела. Никогда не пустовала виселица, с мест массовых расстрелов едва успевали менять окровавленный песок. Временами узники пробовали бежать, но такие попытки очень редко заканчивались удачно. Немцами была налажена система отслеживания – беглецов выдавали местные жители. Смельчаков ждала неминуемая смерть. У сотен узников брали кровь для госпиталей столько, что жить им оставалось недолго. Ждала такая участь и Е. В. Жизневского. Но его, возможно, за польскую фамилию, спасли врачи-поляки, по инициативе которых он вскоре был отправлен в концлагерь Бухенвальд. Оттуда, с группой узников, поездом был перевезен в Гамбург, где их собирались отправить куда-то на речных плотах. Но город начали бомбить американские самолеты и Е. В. Жизневский снова попал в Бухенвальд.

Еще не потерявшего последние силы белорусского паренька включили в команду «Дора», которая возводила внутри скалистой горы завод по выпуску оружия. Уже тогда действовал цех, где собирались новые снаряды ФАУ. Узники, как могли, вредили врагу. Е. В. Жизневский неоднократно портил станки, подсыпал в масло песок и токарную стружку. Выданный предателем, он был брошен в тюремный карцер. Но расправиться с заключенным эсэсовцы не успели[677]

. После освобождения из концлагеря Е. В. Жизневский жил и работал в родной деревне.

Узники, дошедшие до последней степени истощения, организовывали сопротивление фашистам, саботируя производство военной продукции. Антифашистская группа советских заключенных состояла из «троек», которые объединились в начале 1944 г. под руководством уроженца пос. Толочин Витебской обл., бывшего сапера, лейтенанта Константина Журавского (в лагере – Николай Петренко) и его боевых товарищей. На собрании в последнее воскресенье февраля 1944 г., на котором присутствовали около 30 человек, подпольщики обсудили, как наладить агитацию, донести до заключенных правду о «Доре». Главным вопросом подполья было обсуждение, как вести квалифицированный технический саботаж на заводе. Собрание избрало 9 товарищей в советский национальный комитет. Советский комитет вскоре влился в организованное интернациональное движение Сопротивления в концлагере, руководителем которого был известный антифашист, опытный конспиратор Альберт Кунц (создатель партийного подполья в Бухенвальде)[678].

Несмотря на то что в концлагере Миттельбау-Дора, как и в других лагерях, все органы, ведающие распределением рабочей силы, были под строгим контролем администрации, в его составе были представители разных национальностей, убежденные антифашисты. Поручения центра выполнял также коммунист, руководитель советских подпольщиков К. Журавский.