Белоснежка и семь клонов

С возможностями Ангелы сделать это было несложно. Она дала распоряжение оборудовать специальную комнату для психотерапевтических занятий с женщинами, страдающими послеродовой депрессией. Естественно, требовалась соответствующая обстановка – мягкие диваны, приглушенное освещение, наглухо зашторенные окна. Занятия проводила сама доктор Вайс, и ключи от кабинета были только у нее.

Понятное дело, что в нерабочее время Ангела использовала мягкие диваны совсем в других целях. Опасность быть «застуканными» все равно осталась, но любовники стали гораздо осмотрительней и осторожней.

Коллеги Дитмара были уверены, что он наконец-то завел себе подружку в соседнем городке, а Ангела… «Жена Цезаря вне подозрений!» Вряд ли майор Кюлер осмелился поделиться своими соображениями с кем-то еще, а остальным и в голову не могло прийти, что надменная подруга высокопоставленного офицера из штаба самого фюрера может снизойти до какого-то жалкого студентика.

Рождество – самый любимый семейный праздник немцев, который из своего первоначального религиозного значения уже давно перерос в удобный повод для встречи родственников. Поскольку работу «Лебенсборна» приостановить не представлялось возможным, несмотря на любые праздники, в рождественские дни к ним хлынул поток посетителей.

Профессор Бауэр проведывал своих подопечных уже во второй раз. Впервые он попал сюда еще летом, после международного конгресса в Стокгольме. Так напугавшее всех письмо Генриха Гиммлера об активном внедрении научных изысканий в практику, вызвало у профессора лишь снисходительную улыбку:

– Неужели мы не проведем дюжину самоуверенных недоучек? Я этим уже не один год занимаюсь, при этом еще остается масса времени для занятий настоящей наукой, не санкционированной господами сверху. Не можем же мы отставать от мировых тенденций! И так в нашей стране последние десять лет наука, не направленная впрямую на нужды войны или подтверждение расовой идеологии, оказалась в загоне. Мне просто будет стыдно через несколько лет, если Германия, которая дала миру столько великих ученых, писателей, композиторов, будет у человечества ассоциироваться исключительно с Гитлером и его компанией… Знаете ли, делишки у этой шайки разбойников идут далеко не так хорошо, как они планировали, так что им самое время думать уже не о мировом господстве, а о том, что останется после них… Они рассчитывают на нашу помощь в этом деле? Прекрасно! Мы им поможем!

Такие смелые речи он, конечно, высказал только в присутствии Дитмара и еще пары своих учеников, в которых он был абсолютно уверен. Но и другим было понятно, что профессор найдет выход из любой ситуации.

Конечно, перед эсэсовкой Ангелой Вайс профессор не мог открыть свои карты полностью, но и он понимал, что, руководствуясь соображениями честолюбия или из каких-то других побуждений, она сыграет в этой эпопее отведенную роль, выгодную им и ей самой.

Ангела должна была найти и подготовить суррогатных матерей для вынашивания «драгоценных» зародышей. Естественно, для таких целей нужны совершенно определенные «мамаши». Само собой, они должны соответствовать нордическому типу. Хотя, если рассматривать вопрос по сути – когда женщина используется в качестве инкубатора, то ее собственный наследственный материал никакого значения и влияния на зародыш не имеет. Однако объяснять нацистам очевидные вещи, если они идут вразрез с их теориями, – дело опасное. Проще уступить в мелочах, чтобы выиграть в главном. К тому же эти женщины должны быть в меру сообразительны и сговорчивы, чтобы уразуметь, что в обмен на свою понятливость они получат содержание экстракласса и еще массу недоступных для простых смертных жизненных благ.

Подобное мероприятие таило определенный риск, но выбора у подопечных профессора Бауэра не было, к тому же, заручившись поддержкой Ангелы, они чувствовали себя увереннее. Кроме того, первые попытки могут быть и неудачными – таким образом можно потянуть время еще год-два, а если повезет – то и дольше. Рождество и наступивший 1943 год особо радостными для нацистов не были – события под Сталинградом и последовавшая в начале февраля полная капитуляция армии Паулюса наглядно продемонстрировали преждевременность планов гитлеровской верхушки о завоевании мира.

– Еще годик, максимум – два, и вся эта кутерьма закончится, – сказал профессор сыну, когда они вдвоем прогуливались по заснеженному предновогоднему лесу, – и мне хотелось, чтобы мы вышли из этой грязи с незапятнанной совестью, а главное – живыми.

После рождественской суеты «Лебенсборн» вернулся к своей обычной жизни, а Дитмар и Ангела возобновили свои страстные ночные свидания.

– Твой отец – самый незаурядный человек, которого я встречала в своей жизни, – потягивая бордо после любовных утех, задумчиво сказала Ангела. – Был бы он помоложе, я бы…

– Ах, так? – то ли с наигранной, то ли с подлинной обидой в голосе переспросил Дитмар. – Значит, ты и встречаешься со мной потому, что я сын знаменитого профессора?

Ангела засмеялась: