Беловодье

— Пять тысяч… — изобразив смущение, проговорил Роман. — В долг пришел просить. Пять тысяч зеленых. Меня год не было, а тут Синклит, расходы…

— Что? Кто тебе сказал, что я даю в долг?

— Я просто решил, что ты могла бы помочь… Мы же с тобой коллеги. — Он улыбнулся.

— Слушай, иди отсюда. Хватит мое время тратить. Денег я никому не даю.

— Правило, что ли, такое?

— Считай, что правило. Ты не пьян, часом? — Всевидящая подозрительно нахмурилась.

— Аглая Ильинична! Что вы! Я же не пью!

— Все вы непьющие! А по канавам валяетесь. Иди, иди. Мне к Синклиту готовиться надо.

Глава 10

ДОБРЫЙ ДОКТОР

Роман вышел от Аглаи почти в веселом расположении духа. Забавно вышло. Легко. Играючи. Но радость быстро улетучилась. Какая ж тут забава? Так, поизгалялся немного в стиле Трищака.

Практически ничего нового Роман не узнал. Все то же самое: собака, прогулка, смерть. А что, если Чудодея убьют не колдовским, а самым примитивным, самым распространенным способом? Нож, пистолет, даже кулак — все подходит. Может, охранять Чудодея во время этих прогулок? А почему бы и нет? Решено — надо вместо со Стеной по утрам сопровождать Чудодея и идти следом. Протестовать будет? Пусть! От колдовства Чудодей сам себя уберечь должен — тут особенно не поможешь, только своей силой чужую погасишь. А вот чисто физически его оборонить надо.

О, Вода-царица! Какое простое решение. Примитивное даже. Роман бросился домой со всех ног. В столовой все еще пировали. Слышался Тинин голос. Она что-то говорила. Пьяным-пьяна. Лена смеялась. Стен тоже. Пусть радуются, колдун им мешать не станет. На кухне Роман взял бутыль с водой. Через минуту он был уже в спальне.

Плеснул водою на веки, и ВОСПОМИНАНИЯ обступили его.

Он был вновь в своем доме. Только не наверху, в спальне, а внизу, в кабинете. За мгновение до этого он поговорил с Юлом и предупредил его. Надо разработать хотя бы приблизительный план действий. Впрочем, разрабатывать особенно нечего. План прост и ясен: отправиться на реку, набрать пустосвятовской воды, потом мчаться в Беловодье… Нет, не сразу, не очертя голову. Все не так просто. Надо подумать.

Неужели Гамаюнов приказал Базу срезать с Романа ожерелье? Получается, что после восстановления ограды водный колдун должен был потерять свой дар… А Надя… О, Вода-царица! Она же там, в этой клетке, в руках неизвестно кого!

Колдун загасил свечи и вышел из кабинета. Свет уличного фонаря отразился в лезвии ножа. Обычный кухонный нож — не водный. Роман успел мысленно брызнуть водой, и лезвие, коснувшись кожи, вмиг рассыпалось ржою. Колдун схватил нападавшего за руку, вывернул тонкую кисть.

— Больно! — выкрикнул женский голос.

Роман нажал выключатель. На коленях перед ним стояла Тина в одной ночной рубашке, с нелепо вывернутой назад рукою — Роман по-прежнему сжимал ее кисть. Какое счастье, что он ощутил ее ауру и не применил изгнание воды!

— Тина… Девочка моя! — Он выпустил ее руку.

Она что ж, не поняла, кто ходит в доме? А как же дар? Впрочем, сильный страх заглушает любой дар — этот эффект колдунам известен.

— Ромка, ты? — прошептала она, баюкая онемевшую руку.

Он поднял ее и поставил на ноги.

— А ты как думаешь? Ты-то как? Не сильно я тебя приложил?

Она прижалась к нему, замерла.

— Я и не знала, что подумать.

— Что тут думать? Кто еще, кроме меня, в кабинет мог зайти? А? Ну ты и глупышка… — Роман погладил ее по голове. — Мне идти надо. И никому ни слова, что я здесь был.

— Идти? — Она лишь плотнее прижалась к нему. Ее била дрожь. — Вот так? Просто уйдешь? И ничего…

Он глянул на лестницу, что вела наверх. Полчаса ничего не решат. Он поднял Тину на руки и побежал вверх по лестнице через две ступеньки. Она засмеялась:

— Ромка, что делаешь?! Уро-о-нишь!

Она, конечно, знала, что он не уронит. Но покричать надо было — выпустить из себя недавний страх, выжать и выплюнуть с криком. Роман опрокинул ее на кровать, стал целовать. Ничего не говорил. Боялся, что назовет ее Надей. То есть был уверен, что именно так и назовет. На миг желание пропало. Что это он? Минута дорога… а тут… Но Тина вновь привлекла его к себе и не скупилась на ласки.

Все продлилось дольше, чем он рассчитывал. Однако, едва закончилось, он поднялся.

— Ты уходишь? — Она лежала, не открывая глаз и трогая языком губы, будто пробовала, остался на них вкус его поцелуев или нет. — Уходишь?

Тина сладко потянулась. Он смотрел на ее тело среди смятых простыней. Ведь проболтается! Против воли, а проболтается, дуреха. Роман сбегал вниз, принес бутылку с пустосвятовской водой. Постоял у кровати. Не любил он проделывать такие фокусы, особенно с близкими. Но что делать? Вдруг Медонос узнает, что Роман прошел напрямую из Беловодья сюда, в Темногорск. Ведь неведомо, есть обратный ход или нет. Может, и есть, да только времени нет его искать. И разбираться сейчас с Медоносом некогда.

— Ой, я пить хочу, — пробормотала Тина и протянула руку. — Дай глотнуть…