Белые лисы

И через секунду обе лисицы исчезли, словно растаяли в вечернем лесу, полном теней и шелеста.

Песенка сорвала метелку осоки и пощекотала ею ухо отца.

— Ах ты, старый неженка! Сыграй-ка что-нибудь повеселее, и я верну твою улыбку!

Но Гром не обратил на нее ни малейшего внимания. Он принюхался, насторожил уши, как будто вслушивался в пролетавший ветер. Песенка почувствовала, что настроение отца резко изменилось.

— Что там такое? Ты что-то услышал?

Гром только глазами сверкнул. Он осмотрел деревья на противоположной стороне опушки и, продолжая смотреть на тропинку, тихо сказал дочери:

— Беги быстро к маме и скажи, чтобы все сидели тихо. И сама там оставайся. Ну, беги!

Песенка уже знала, что, когда отец говорит таким тоном, спорить с ним не только бесполезно, но и небезопасно. Поэтому она безмолвно скользнула в палатку.

Из подсумка Быстроглаз вынул грозный дротик, сделанный из шипа боярышника и украшенный пучком травы. Спрятав его за пояс, Гром снова присел возле ясеня и неторопливо принялся наигрывать на свирели. Его поза была такой расслабленной; он, казалось, не обращал внимания ни на что, кроме своей свирели, хотя на самом деле был готов мгновенно вскочить и начать действовать. Через некоторое время в поле его зрения появились две лисицы, которые осторожно подбирались все ближе, перебегая от куста к кусту, от дерева к дереву. Быстроглаз отложил флейту и громко крикнул:

— Эй, там, кончайте сопеть по кустам и выбирайтесь на тропу, как все порядочные звери!

Эскрод и Вэннана считали, что белка и не подозревает об их присутствии, поэтому его оклик застал их врасплох. Пытаясь скрыть замешательство за развязными манерами, обе лисы небрежно подошли к тому месту, где сидел Гром. Эскрод пнул Быстроглаза по ноге, чтобы показать, кто хозяин положения:

— Ну-ка, ты, отвечай немедленно, кто здесь пел? Быстроглаз даже не взглянул на обидчика, хотя в голосе его послышались грозные нотки.

— Не твое это дело, пыхтун. Иди-ка отсюда и приятеля своего забирай с собой!

Вэннана подмигнула брату и, злобно ухмыльнувшись, нащупала под плащом острую секиру. Гром, казалось, не обращал больше на пришельцев внимания, продолжая наигрывать на флейте. Эскрод наклонился над белкой, оскалив зубы:

— Такой жирный ленивый старик, как ты, должен быть намного вежливее. Хочешь узнать, что мы делаем со зверями, которые слишком уж распускают при нас свои языки? Пафф!

Гром Быстроглаз, который, когда нужно, умел действовать на редкость быстро, мгновенно выхватил приготовленный дротик и метнул его. Острый шип вонзился прямо в кончик носа Эскрода. Лис взвизгнул, схватился за нос и откатился в сторону, а Быстроглаз отпрыгнул и выхватил из-за пояса пращу. В воздухе мелькнул камень, и Вэннана, которая уже почти достала свою секиру, упала на землю — камень из пращи Грома угодил ей прямо в голову. Эскрод по-прежнему верещал, схватившись за нос обеими лапами:

— Ййик! Йййааааррриииик!

— Клянусь всеми хвостами и хвостиками! Кто это устроил здесь такой шум?

Быстроглаз раздраженно повернулся и обнаружил, что за спиной у него толпится все семейство во главе с Эллайо, которая грозно размахивала палкой и была готова вступить в бой с кем бы то ни было.

Гром укоризненно посмотрел на дочь:

— Я, кажется, сказал тебе тихонько сидеть и всех остальных удерживать на месте?

Римроза вклинилась в разговор:

— Песенка совершенно не виновата. Посмотрела бы я, как бы ты остановил свою матушку, когда она принялась размахивать этой палкой! Уж поверь мне, удержать ее было невозможно никакими силами!

Гром крепко-накрепко ухватил палку матери за кончик, так что теперь казалось, будто они играют в перетягивание палки.

Запутавшись в оборках длинного передника и не решаясь отпустить палку, старая леди бранила своего сына.

— Сейчас же отдай мою палку, толстопузый попрыгун! Отпусти сию же минуту, а не то я тебя отшлепаю! Такую взбучку получишь — десять зим помнить будешь! Вот увидишь!

Песенка хихикнула и захлопала в ладоши:

— Точно, бабуля! Уж что-что, а взбучку задать ты умеешь!

Римроза погрозила дочери лапой:

— Ну-ка хватит, детка! Старших надо уважать! Потом, не в силах совладать с весельем, она плюхнулась на траву рядом с дочерью и расхохоталась:

— Хи-хи-хи-хи! Ох! Подумать только, твоя бабуля собирается отшлепать этого громилу! Хи-хи-хи!

Поняв, что высвободить палку из цепких лап Грома не удастся, бабуля Эллайо повернулась к Песенке и Римро-зе, пряча улыбку и пытаясь выглядеть рассерженной:

— Ха! А вы что думаете, я не смогу задать ему трепку, если мне придет в голову это сделать? Я все еще его мать, знаете ли!

Гром осторожно приподнял мать над землей, крепко сжимая ее в объятиях.

— Можешь хоть шкуру снять с меня живьем, если захочешь, моя старенькая мучительница. Могу поспорить, ты все еще способна на такие штуки! Я…

Песенка внезапно прервала их:

— Смотрите-ка, лисы исчезли!

Единственным, что напоминало о визите Белолисов, было несколько капель крови из носа Эскрода, которые поблескивали на пыльной тропинке, утоптанной лапами многих зверей. Гром всмотрелся в темноту леса: