Белый брат Виннету (Виннету - 2)

- Злой Дух помогает Сантэру, а добрый Маниту отвернулся от меня и позволил ему бежать. Он ушел к солдатам южной армии и там затерялся среди тысячи людей. Но мои глаза в конце концов отыщут его, где бы он ни прятался, и тогда возмездие свершится. Но пока мне пришлось вернуться на Пекос, так и не достигнув цели. Наши воины всю зиму оплакивали смерть Инчу-Чуны и моей сестры. А затем многие племена апачей решили перейти в Мексику и принять участие в боях, и я ездил по пуэбло и стойбищам, чтобы отговорить их от необдуманной затеи. Мой брат слышал о краснокожем президенте Хуаресе?

- Да.

- И как думает брат мой, кто прав, Хуарес или Наполеон?

- Хуарес.

- Ты думаешь так же, как и я. Прошу тебя, не спрашивай, что привело меня в Матагорду, даже тебе я не могу сказать всей правды, ибо дал клятву хранить тайну самому Хуаресу, которого встретил в Эль-Пасо-дель-Норте. Ты должен следовать за этими двумя белыми, даже если я попрошу тебя ехать со мной?

- Да. Это мой долг. Может быть, ты сможешь поехать со мной, Виннету? Я был бы очень рад.

- Нет, мой долг - следовать своим путем. Еще сегодня я буду здесь, но завтра сяду на пароход, плывущий в Ла-Гранху, а оттуда через форд Индж поеду на Рио-Гранде-дель-Норте.

- Значит, мы поплывем с тобой на одном пароходе, только я не знаю, где мне придется сойти. Мы и завтра будем вместе.

- Нет.

- Почему?

- Потому что я не хочу впутывать моего брата в мои дела. Это может быть опасно. По этой же причине я сделал вид, что не знаком с тобой. К тому же там был Олд Дэт. Он знает, что ты - Олд Шеттерхэнд?

- Нет, мы никогда не упоминали это имя.

- Я уверен, он его слышал. Ты все это время был на Востоке и не знаешь, как часто твое имя повторяют на Западе. Олд Дэт не мог не слышать об Олд Шеттерхэнде, однако тебя принимает, как мне показалось, за гринхорна.

- Так оно и есть на самом деле.

- Он сильно удивится, когда узнает, кого называл гринхорном. Ты представляешь его лицо, когда он услышит неожиданную новость? Я не хочу лишать моего брата удовольствия. А когда ты найдешь Олерта и того мошенника, что держит его в своих руках, мы встретимся снова. Я надеюсь, ты посетишь нас и погостишь у нас подольше.

- Обязательно.

- А теперь наступила пора прощаться, меня ждут бледнолицые.

Виннету встал. Уважая его тайну, я ни о чем не расспрашивал. Мы опять расставались, но, как мне казалось, не на столь длительное время.

На следующее утро мы с Олд Дэтом погрузили нашу поклажу на двух нанятых мулов и двинулись вверх по реке, где за отмелями и за завалом из затонувших деревьев ждал пароход. У трапа и на палубе толпилось множество пассажиров. Когда мы с седлами за спиной поднялись на борт, кто-то крикнул:

- Вы только посмотрите, два оседланных осла, хоть сейчас садись и погоняй. Люди, пропустите их, пусть идут в трюм! Джентльмены не путешествуют со скотиной!

Мы узнали голос - лучшие места под тентом занимали бандиты, которых мы накануне повстречали в кабачке. Задира, с чьим псом разделался я вчера и которого вышвырнул в окно Виннету, снова вошел в роль предводителя и пытался оскорбить нас. Я бросил быстрый взгляд на Олд Дэта, но тот невозмутимо пропустил оскорбление мимо ушей, поэтому и мне не оставалось ничего, как сделать вид, будто все сказанное ко мне не относится. Мы уселись напротив разбойников, а седла засунули под стулья.

Старик устроился поудобнее, достал револьвер, снял его с предохранителя и положил рядом с собой. Я в точности повторил его маневр. Негодяи сбились в кучку и принялись шептаться, не смея больше отпускать шуточки на наш счет. Их собаки, за исключением одной, были при них. Предводитель шайки бросал на нас косые враждебные взгляды, он прихрамывал и не мог выпрямиться во весь рост, видимо, Виннету сильно ушиб его, когда грохнул оземь в пивной. Лицо бандита было исполосовано свежими шрамами от осколков стекла.

Подошел кондуктор (Кондуктор - в некоторых флотах это звание присваивалось унтер-офицерам, оставшимся на сверхсрочную службу) и спросил, куда мы собираемся плыть. Олд Дэт назвал Колумбус, мы оплатили проезд до этого порта, где в случае надобности можно было взять билеты на следующий берег, так и не добравшись до Остина.

Прозвучал второй сигнал к отплытию, когда появился еще один пассажир Виннету, восседающий на великолепном вороном скакуне, оседланном по-индейски. Индеец заставил животное подняться по трапу, спрыгнув с седла только на палубе, и под восхищенными взглядами провел лошадь в загон на носу парохода.

Не обращая ни на кого внимания, краснокожий сел у борта. Надсмотрщики за рабами не спускали с него глаз, затем стали громко кашлять, чтобы заставить его взглянуть в их сторону, но тщетно. Виннету сидел, опираясь на свою украшенную серебром двустволку, и словно ничего не слышал.

Прозвучал третий сигнал, пароход постоял еще несколько минут, ожидая опоздавших пассажиров, затем колеса пришли в движение и мы отчалили от берега.