Белый дракон

— Золотые никогда не отходят от гнезда, — ответила Шарра. — Королева мгновенно замечает змеиную нору и тут же убивает змею. — Она передернулась. — Змей я ненавижу еще больше, чем Нити!

— А они, между прочим, во многом похожи, верно? — спросил Пьемур. — Только направление удара у них разное. — Он показал руками, как один враг нападает на воображаемую жертву снизу, а другой сверху.

Когда становилось жарко, Джексом вместе с Шаррой и Пьемуром занимались тем, что превращали заметки, замеры и грубые наброски арфиста в подробные карты материка. Пьемуру хотелось как можно скорее отправить их Сибеллу, Робинтону или Ф’лару.

На следующий день все трое, с Рутом в качестве впередсмотрящего и Дуралеем в качестве вьючного животного, отправились по утренней прохладе разыскивать королевскую кладку, о которой рассказывал Пьемур. В гнезде оказалось двадцать одно яйцо, все уже совсем твердые — от Рождения их отделял лишь день-другой. Завидев людей, дикая ящерка метнулась прочь, так что они беспрепятственно выкопали яйца и осторожно упаковали в корзинку, которую навьючили Дуралею на спину. Джексом велел Руту предупредить Канта, что у них есть яйца файров.

«Кант говорит, что они в любом случае собирались к нам завтра, — ответил Рут. — Арфист хорошо поел».

Рут часто передавал им разные мелочи, касающиеся самочувствия мастера Робинтона. По меткому выражению Пьемура, это было все равно что находиться рядом с больным, не слыша, однако, его докучливых жалоб.

Обратно они пошли через лес, заодно набрав фруктов. Деревья у берега были уже обобраны подчистую, а если приедут Ф’лар с Лессой, им, конечно, захочется свежих плодов.

— Ты покажешься Ф’лару, когда он будет здесь? — спросил Джексом юного арфиста.

— А почему бы и нет? Он знает, чем я занимаюсь, — Пьемур поднял к небу лицо и глубоко вздохнул. — Знаешь, Джексом, когда видишь, как прекрасен этот материк, начинаешь задумываться — с чего это наши перебрались на север?

— Может быть, Южный, пока его не заселили личинками, был слишком велик, чтобы защищать его от нападения Нитей? — предположила Шарра.

— Скажешь тоже! — Пьемур насмешливо фыркнул. — Эти древние Записи никуда не годятся — в них пропущено самое важное. Помните, фермерам на севере предписывалось наблюдать за личинками, а зачем — ни слова! Или написано, что Южный материк был заброшен, а почему — никому не известно. Правда, если в те времена здесь было столько же землетрясений, сколько сейчас, я не могу упрекнуть предков в отсутствии здравого смысла. По пути к Большому заливу я едва не отправился на тот свет от жуткого подземного толчка. Чуть не потерял Дуралея — он обезумел от страха! Если бы Фарли за ним не проследила, я никогда не отыскал бы эту безмозглую скотину!

— Землетрясения бывают и на севере, — возразил Джексом, — в Кроме и на Плоскогорье, а порой и в Айгене, и на Телгарской равнине.

— Только не такие, в которое я угодил, — сказал Пьемур, тряся головой при одном воспоминании о пережитом. — Не такие, когда перед тобой земля проваливается в бездну, а позади вздымается над твоей головой на половину высоты дракона.

— Когда это случилось? Примерно три-четыре месяца назад?

— Именно тогда!

— В Южном холде земля только содрогнулась, но и от этого душа у меня ушла в пятки!

— А вы когда-нибудь видели, чтобы из моря вынырнул вулкан, плюющийся золой и раскаленными камнями? — спросил Пьемур.

— Нет, но я подозреваю, что сам ты тоже ничего подобного не видел, — недоверчиво глядя на него, проговорила Шарра.

— Очень даже видел! К тому же со мной был Н’тон, а он-то не даст соврать!

— Только не надейся, что я его не спрошу!

— А где это было, Пьемур? — спросил Джексом, завороженный нарисованной арфистом картиной.

— Я потом покажу тебе на карте. Н’тон до сих пор наблюдает за тем районом. Когда мы виделись в последний раз, он сказал, что вулкан уже перестал дымить и вокруг него образовался остров в форме почти правильного круга…

— И все же я предпочла бы увидеть все собственными глазами, — не желая уступать, заявила Шарра.

— Я тебе это устрою, — добродушно пообещал арфист. — А вот и подходящее дерево! — добавил он и, подпрыгнув, ухватился за нижнюю ветку, а потом проворно забрался наверх. Срывая побеги, усыпанные красными плодами, он опускал их прямо в протянутые руки Шарры и Джексома.

Путь вдоль берега занял у них всего два часа. Зато обратно по узкой тропинке, вьющейся через густой подлесок, они добирались раза в три дольше. Джексом начал представлять тяготы Пьемуровых странствий, когда арфисту приходилось героически продираться сквозь густой кустарник с липучим соком. К тому времени, как они вышли к берегу, все трое в кровь искололи себе пальцы и колени. Джексом совершенно не понимал, куда они идут, но Пьемур ориентировался отлично и вместе с Рутом и файрами не давал им уклоняться от цели.

Когда они наконец добрались до дома, только гордость не позволила Джексому сразу рухнуть от изнеможения и заснуть мертвым сном. Но Пьемур мечтал искупаться, а Шарра собиралась готовить на ужин жареную рыбу, так что Джексом заставил себя превозмочь усталость.