Белый хрен в конопляном поле

— Основой бонжурской державы всегда был укрепленный замок, господствующий над окрестностями, — сказал король Стремглав. — У нас недостанет камня для такого количества построек.

— Возведем деревянные! — не замедлил с ответом горбун. — Коль скоро в Посконии, по мнению наших зарубежных друзей, существуют деревянные печи, отчего же не быть и деревянным замкам и цитаделям? Никого во всем мире это не удивит.

Стремглав задумался. Потом сказал:

— Кроме пожарных. Наш верный народ прискорбно небрежен в обращении с огнем.

— Будем крепить пожарную безопасность! — сказал Ироня.

— И где же мы найдем такое количество пожарных?

— Эти обязанности возложим на дружинников. Топор же и в бою топор, и на пожаре. К пике недолго приделать крюк — вот вам и багор. А шлемы у воинов велим делать конусовидные, с ручками, чтобы при нужде заменили ведра! Все гениальное просто, ваше величество.

— Если бы вдобавок еще все простое было гениальным! — вздохнул Стремглав. — А кто заменит ненавистных народу боляр и хворян?

— Мы восстановим эти сословия, государь! Только слегка изменим имена. Пусть будут, скажем, бояре и дворяне. То есть одну букву изымем, одну заменим. И новые имена заодно будут напоминать людям о славном прошлом…

— А если они сызнова примутся угнетать народ? — нахмурился король.

— Не примутся! — уверил его горбун. — Они же сами из мужиков! То есть из пейзан! Помня прежние страдания, они никогда не допустят повторения мрачного прошлого. У нас будет неслыханное, небывалое государство — вполне бонжурское по форме и глубоко посконское по содержанию…

— Граф де Пинай… Маркиз Громилушка… — попробовал на слух новые звания мужицкий король. — Герцог Новокаргинский… Вид замка Стоспосовка… Не станут ли соседи смеяться над нами, мой бедный друг?

— Пусть только попробуют! Да будет стыдно тому, кто дурно об этом подумает! Наши войска живо окоротят насмешника! Кроме того, вы владеете секретом чудовищной громобойной смеси…

Стремглав потупился.

— Увы, дружище, — сказал он. — Я до сих пор знаю только, что в ее состав входит селитра, — и все. После моего факела в подземельях Чизбурга не осталось ни крошки этого вещества. А в Посконии, пожалуй, с твоего попустительства не осталось ни одного грамотея — я уже не говорю об ученых.

Но для Ирони не было препон.

— Своим умом рано или поздно дойдем! — уверенно сказал он. — А покуда я буду рассылать мальчишек по болотам с особым заданием…

— Каким? — изумился Стремглав.

— Мальчишки станут поджигать болотный газ, — объяснил горбун. — Все равно это их любимое занятие. Грохоту и пламени будет предостаточно. Соседи же станут думать, что мы производим успешные опыты, и остерегутся. Кроме того, ведь и ваш венценосный брат Пистон Девятый дал клятву о ненападении, да продлятся его дни… А держава наша для острастки будет зваться Гран-Посконь!

Тут горбун так разошелся, что велел принести вина — вернее, браги, разлитой в фигурные бонжурские бутылки.

— Каков букет у этого бражоле! — воскликнул он, отхлебнув из горлышка, и скривился.

— Нет, я, пожалуй, предпочту совиньон, — сказал король, и горбун щедро плеснул ему в ковшик из той же бутылки.

Мутный духовитый совиньон несколько рассеял мрачные мысли и предчувствия мужицкого самодержца, но он все же попытался вытащить меч из столешницы. Только дерево было доброе, выдержанное.

— Твое счастье, шут гороховый, — сказал король. — Это надо же — Гран-Посконь!

ГЛАВА 20,

в которой обильно цитируется знаменитая книга знаменитого путешественника

С течением времени название это прочно утвердилось на картах мира, заменив собой прежнюю оскорбительную пустоту и хулительную надпись. Узрев, что местность сия, оказывается, населена, туда устремились путешественники и купцы — вернее, те, кто совмещал эти два занятия. … Славный неталийский негоциант Гнидо Кувырканти происходил из не менее славного города Весь-На-Понтах. Такое имя городу было дано потому, что мостов (а мост по-ненашему понтом зовется) было в нем многое множество. Еще малым мальчиком смышленый Гнидо был взят своими дядьями в дальний торговый поход и дошел со своим караваном до самого края света. Убедившись, что там ничего особенного нет, странники при большом барыше повернули обратно и с огромным удивлением обнаружили на пути своем совершенно новую державу.

К счастью для потомков, молодой Кувырканти по дороге домой вынужден был задержаться в немчурийском городке Плюхене по причине пьяного дебоша. Плюхенский судья отмерил дебоширу ровно две недели тюрьмы и еще один день. И как раз там, в сыром подвале, юнец от нечего делать рассказал грамотному сокамернику историю своих странствий. Грамотей, не будь дурак, занес воспоминания изготовленными из тюремных насекомых чернилами на чистую портянку, а потом смог вынести оную за стены узилища.

Из портянки получилась целая книга.

Читатель может посетовать, что в нашем повествовании книги появляются подозрительно часто. А что делать? Откуда черпать сведения о днях минувших? Не из головы же их выдумывать, вводя в заблуждение достойных людей?