Белый клинок

— Да! — Арин легко поднялась на ноги.

— Идем. Большой! — сказала Эйрис. — Ты увидел то, что необходимо! И сверх необходимого!

Харрок

«Следующей ночью я начала рассказывать ему Предание.

…Шел двадцать первый год после восшествия на трон императора Ферроса. Двадцать один год назад закончилось Время Смуты, когда от Империи, раздираемой усобицами, отпали Тайдуан, Конг и Хурида, а Гурам перестал отправлять на север корабли с данью. Империя потеряла две трети своих земель, а по оставшимся бродили озверевшие от голода солдаты. Все, в ком текла хотя бы капля доблестной крови Вэрда Смелого, были вырезаны подчистую. Кроме одного [9]…»

ЮГ. ГИБЕЛЬНЫЙ ЛЕС. ДЕВЯТЬСОТ ДЕВЯНОСТО ТРЕТИЙ ГОД ПО ЛЕТОИСЧИСЛЕНИЮ ИМПЕРИИ

ДЕВЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ ДО ПРИХОДА ОСВОБОДИТЕЛЯ

«Первый шел по жестким травам.Влево, прямо или вправо.Шел легко, как ходят звери.

Шел.Шел Второй за Первым следом.Думал, что идет он к Свету.Шел, не зная, только веряВ Путь.За Вторым прошедший ТретийПолагал, что шел к победе.Он толпу калек с собоюВел.А Четвертый рысью тряской,Вожделея, но — с опаской,

Крался следом, тихо воя.Жуть!Пятый шел, вокруг не глядя.Шел без цели, скуки ради,Так, перебирал ногами,Спал.А Шестой шагал сурово.В Путь его, как и Второго,Веры беспощадный пламеньГнал.

Лишь Седьмой, ступавший тихо,Знал, когда приходит Лихо.И к кому оно приходит,Знал.Первый шел по жестким травам…»Стихотворение, написанное Благородным Учителем, светлейшим Ролфом, сыном Асхенны, за день до ухода в Нижний Мир

— Твои пятки не должны касаться края! — крикнула Эйрис. — Только — носки!

— Но я могу упасть! — резонно возразил Несмех.

— Значит, ты упадешь! — твердо сказала девушка. — Но, владея основой Тверди, как ты можешь упасть? Следи за клинком, болтун!

Меч девушки замер в четверти ладони от кожи Несмеха.

— Угу! — Несмех с опозданием отбил клинок.

Тело его балансировало на краю обрыва. Причем стоял он только на половине ступней. Пятки должны были висеть в воздухе, вернее, «искать в нем опору»… Вспомнив о своей власти над Твердью, Несмех дал этой власти выход — и словно прирос к камню. Ему даже показалось: откинься он назад, его «прилипшие» подошвы, не дадут ему упасть. Так ли это, или он попросту полетел бы в пропасть?

— Ты должен чувствовать оружие! — Клинок Эйрис опять остановился у лица Несмеха.

— Дай мне прямой меч! Такой, как у тебя! — попросил Несмех.

— Глупости, Большой! — Она легонько уколола его в грудь. — Прямой меч — ленивый ручей! А тот, что ты держишь в руках — морская волна! Подними ее, взбушуй, позволь взойти пеной — и она поглотит целую реку, целый город, весь мир! — Металл звенел о металл. — Основа Воздуха, Большой! Дай клинку ветер! Дай! — И обрушила на Несмеха шквал ударов. Если бы Эйрис не удерживала свой меч, Несмех был бы уже мертв.

Он обливался потом, грудь вздымалась, как кузнечный мех.

— Ты говоришь как поэт! — задыхаясь, проговорил юноша. — И все-таки я тебя не понимаю!

— Дай-ка, — девушка отобрала у него меч. — А теперь гляди, Большой! — и тотчас окуталась сверкающим туманом.

Тело ее оставалось совершенно неподвижным, но рука с оружием порхала, словно крыло медовницы. А уж сам клинок попросту исчез, превратившись в прозрачное сверкающее марево.

— Смотри на меня, Большой! — В голосе девушки не было и намека на физическое напряжение. — Почувствуй, что делаю я!

Она целую минуту раскручивала клинок, пока Несмех с помощью своего обострившегося чутья старался понять ее.

— Довольно! — наконец произнес он, и Эйрис, остановив движение, сразу же протянула ему рукоять, шершавая кожа которой хранила тепло ее ладони.