Белый легион: Террор не пройдёт!

Работала противоположная сторона, в принципе, профессионально. Расставились грамотно. Взяли под контроль место передачи радиоактивного груза. Но действовали чересчур самонадеянно, не слишком хоронясь. За что и получат урок. Скорее всего, последний в их жизни.

— Ещё одну машину засекли, — доложил по рации с кодированным каналом связи наблюдатель. — В салоне двое.

— Уверен, что это они, а не парочка милуется? — спросил Феликс.

— Если и парочка, то «голубые»… Бойцы это. Две торпеды.

— Продолжай наблюдение. Только не лезь им на глаза.

— Принял… Вон ещё одна машина нарисовалась…

Скромная синяя «Волга» двадцать четвёртой модели, за рулём которой сидел Феликс, стояла в бетонном кармане. С одной стороны какие-то наваленные кучи гравия, за которыми тускло поблёскивала водная гладь Москвы-реки, с другой — бетонные заборы. За все время ожидания мимо прошествовали только двое бомжей такого антисанитарного вида, что принять их за контрнаблюдение можно было, только обкурившись анаши. Бомжи проплелись к реке и исчезли в кустах навечно.

Ожидание длилось долго. Но Феликс привык к такому времяпровождению. Он, как крокодил, мог сутками и неделями напролёт лежать корягой, чтобы неожиданным резким броском, которого никто не ждёт, ухватить добычу. Конечно, позиция у его боевиков похуже, чем у «легионеров», — гораздо дальше от места предполагаемых активных действий. Но так и было задумано. Потому что их выход не первый, а второй. А для этой задачи все спланировано идеально. Машины расставлены так, чтобы за несколько секунд перекрыть противнику пути к отступлению. И боевики находятся на точках, откуда можно накрыть врага огнём.

Будет пальба. Но Феликса это не волновало. Главное — все делать в предельном темпе. Тогда ни противник, ни правоохранительные органы ничего не успеют предпринять. Наскок, удар — и раствориться в гигантском городе. Так было уже не раз. Правда, таких масштабных акций «Синдикат» не проводил уже давно, пожалуй, с прошлой войны с «Легионом». Предпочитал булавочные уколы, зато в самое сердце. Но сейчас настала пора в полную мощь побряцать оружием. Овчинка стоила выделки.

Время приближалось. И на Феликса накатывало блаженное бойцовское состояние. Сердце барабанило тревожно и приятно. Кровь струилась по жилам более упруго. Сознание становилось яснее. Война — вот единственное достойное занятие для настоящих мужчин. Те, чья душа отдана войне, не променяют упоение её ни на что другое на этом свете.

— Протащился контейнер, — объявили по рации. — Ещё один…

Рядом с Феликсом на заднем сиденье «Волги» сидел худосочный немолодой техник. Перед ним лежал распахнутый чемоданчик с аппаратурой. Сканеры прощупывал эфир.

— Вот! — ликующе произнёс он, наткнувшись на канал радиопереговоров. Связь была не засекреченная, слышно все было отлично.

— Журавль, приём… Готовьтесь. Лебедь, не расслабляться. Синица — готовность номер один.

Противник пользовался в качестве позывных названиями птиц. Просто и удобно.

— Теперь они наши до печёнки, — усмехнулся Феликс. Радостное ощущение. И тут переиграл их. — Интересно, а петухи у них тоже есть?

— Не знаю. Сейчас услышим, — не поняв шутки, произнёс слишком серьёзный техник.

Переговоры активизировались. Противник выставлялся на позиции.

Опять потянулось ожидание. Противник тоже ждал. Только, на его беду, ожидание у него началось несколько позднее, поэтому он уже проиграл. Охота на охотника — самое любимое развлечение Феликса.

Со сканированных радиопереговоров можно было составить полную картину происходящего. Жаргон при радиообмене, все эти «синицы» и «куницы» выдавали школу армейского спецназа…

Итак, что там происходит… Появились покупатели…. Через несколько минут появился груз…

— Сейчас они уничтожат охрану и людей. И мы их берём, — произнёс Феликс.

Техник пожал плечами. Его эти оперативные хитросплетения не касались. Он был не в том возрасте, чтобы глаза его алчно горели в предвкушении стрельбы. Он делал свою работу. Делал её отлично. И получал за это отличные деньги. Место в штабной машине, подальше от зоны боевых действий, его вполне устраивало.

У Феликса все ходы расписаны. И когда он даст отмашку, налаженный и запрограммированный им механизм придёт в движение.

— Синица, Коршун, вперёд! — послышался радиоперехват.

— Они начали, — улыбнулся Феликс. — Подождём. Наш выход следующий.

В растрёпанных чувствах Купченко шёл по улице, задевая и расталкивая прохожих. Столкнулся с хачиком. Подвинул и не заметил толстую тётку с охапкой предназначенных на продажу носков. Вслед ему матерились, но не особенно громко. Фигура слишком внушительная. И кроме того, он имел вид самоуглубленого маньяка — никто не знает, что таких гложет — то ли идея осчастливить все человечество, то ли мысль уничтожить кого-нибудь из прохожих. От него исходили волны какой-то неопределённой нестабильности, окружающих это пугало…