Белый морок. Голубой берег

Артем порывисто вскочил на ноги, на радостях изо всех сил потер ладони: наконец у него рассеялись последние сомнения! Кто-кто, а он очень хорошо знал, о чем говорил Олесь! Ведь именно ему, Артему, начиная с глубокой прошлогодней осени приходилось регулярно разбирать «почту», которую Петрович приносил с Соломенского базара, изучать и анализировать секретные немецкие документы, на основе которых составлялись и печатались в оборудованной им подпольной типографии на Татарке листовки, воззвания, оповещения населения об очередных провокациях нацистов. Еще тогда он догадывался, что такая «почта» может поступать только от слишком осведомленного агента в самых высоких фашистских верхах, однако никогда и предположить не мог, что придется с ним когда-нибудь повстречаться.

— Неужели вы и есть тот загадочный Искатель, о котором мне столько добрых слов говорил Кузьма Петрович?

Застенчиво улыбнувшись, Олесь произнес тихим голосом:

— Иногда он в шутку меня так называл…

— Товарищи! — Артем решительно подошел к юноше, положил ему на плечи руки. — Хочу заверить, товарищи: этому человеку мы можем доверять безоговорочно…

Только для Ляшенко и Ксендза это не было открытием: они уже убедились, что Олесю действительно можно во всем верить.

— Должен еще добавить, — продолжал Артем, — товарищ Химчук имеет особые заслуги в подпольной работе. В частности, за добытые им достоверные материалы об организационной структуре, руководящем составе и специфике деятельности таких разведывательных и контрразведывательных немецких институций, как «Абверштеле-Киев» и «Виртшафт-III», ЦК нашей партии и военное командование в свое время объявило благодарность всему киевскому подполью… С целью конспирации я ведь был связан не с Петровичем, и когда его постигла внезапная смерть… Правда, знал я еще одну тропинку, которая вела через моего соседа, безногого Миколу Ковтуна, в подпольный центр, но пока отлеживался с простреленными легкими в немецком госпитале, и эта тропинка терном поросла. После выздоровления узнал, что выслеженный провокатором Микола сгорел в собственном домике на Соломенке, чтобы не попасть в когти гестапо. Вот так я и оказался, как листик, оторвавшийся от ветки…

С удивлением и восторгом смотрели командиры на этого скромного героя подполья: вот кто мог бы дать исчерпывающий ответ, наверно, на все вопросы, мучившие их с первых же дней пребывания в лесах! Однако никто из них и словом не поинтересовался, какая участь постигла секретаря подпольного горкома партии, кто конкретный виновник весенней трагедии подполья, что за удивительный человек его отец, есть ли надежда приобщить его к борьбе с оккупантами… Все эти вопросы они сознательно оставили на потом, ведь сейчас перед ними стояла стократ более важная и актуальная проблема: как уберечь отряд?

— Так вы говорите, что оккупанты имеют намерение раз и навсегда покончить с партизанским движением в крае? И насколько это серьезно?

— Это очень даже серьезно. Сейчас на оккупированных восточных территориях наступает качественно новый период. И это не просто громкие слова. Мне точно известно, что не так давно на сборище полицайфюреров и генерал-комиссаров юга России Гиммлер изложил в своей ставке под Житомиром основные принципы генеральной нацистской политики на Востоке на ближайшие двадцать пять — тридцать лет. Иначе говоря, он обнародовал одобренный Гитлером так называемый генеральный план «Ост». Это — неслыханно людоедский план! По расовой теории нацистов, как известно, славянство в будущем вообще должно исчезнуть с лица земли. Но в самую первую очередь эти выродки решили взяться за Украину, чтобы устроить на ее территории эксперимент фашистской перестройки мира. В соответствии с генеральным планом «Ост», через три десятилетия на месте современной нашей республики должно возникнуть новое арийское государство Остготия. А это означает, что в ближайшие три десятилетия тридцать миллионов украинцев будут физически уничтожены, а остальные пять-шесть миллионов нордического типа полностью германизированы и превращены в новоявленных рабов. Высвобождение здешнего жизненного пространства и создание предпосылок для большого переселения на восток нордической расы Гитлер поручил войскам СС. Но сначала он потребовал, чтобы до наступления осенней непогоды здесь было покончено с партизанами. И, как мне известно, Гиммлер торжественно пообещал «с корнем вырвать большевистскую заразу». Сейчас ожидают прибытия в киевский генерал-комиссариат карательной дивизии. С авиацией, артиллерией, танками…

— Так вот в какой водоворот мы попали!

— Когда же, по-вашему, можно ждать начала тотального наступления против партизан?

Олесь на минуту задумался, а потом проговорил: