Белый огонь

– Думаю, мы можем рискнуть и добавить света, – пробормотал Пендергаст. – Ваш фонарь, пожалуйста.

Клифиш выставил перед собой фонарь, взялся за ручку сдвижной панели и приоткрыл ее. Комнату залил более яркий свет. Клифиш с восторгом отметил прекрасный деревянный пол полированного паркета, выложенного старомодным рисунком. В середине комнаты лежал небольшой квадратный коврик из грубой материи. У дальней стены между драпировками стоял шезлонг, который, видимо, служил для того, чтобы в нем можно было вздремнуть днем.

– Вы думаете… – начал Клифиш, обращаясь к Пендергасту и почти боясь задать вопрос.

В ответ Пендергаст показал на один из дагеротипов на стене.

Клифиш присмотрелся и не без удивления увидел, что это даже и не дагеротип, а обычная фотография, очевидно сделанная в начале двадцатого века. На фотографии была молоденькая девушка, опиравшаяся подбородком на руку. Она смотрела в камеру с озадаченным выражением. Перед ней находились четыре маленьких существа на тонких ножках и с большими, как у бабочек, крыльями, они танцевали, скакали или наигрывали мелодии на тростниковых дудках. Никаких свидетельств хитроумного монтажа не было видно: эти эльфы казались неотъемлемой частью фотографии.

– Феи из Коттингли[36], – прошептал Клифиш.

– Верно, – ответил Пендергаст. – Как вам прекрасно известно, Конан Дойл был убежден в существовании фей и подлинности этих фотографий. Он даже написал работу об этом: «Пришествие фей». Две йоркширские девочки, Элси Райт и ее двоюродная сестра Фрэнсис Гриффитс, заявили, что встречаются с феями, и сфотографировали их. Вот некоторые из тех фотографий.

Клифиш сделал шаг назад. Сердце его учащенно билось. Сомнений больше не оставалось: они находились в кабинете Конан Дойла, расположенном вне его дома. И семья Уилкс сохраняла этот кабинет с любовью, хотя остальная часть дома разрушалась и была захламлена.

Если пропавший рассказ и можно было где-то найти, то только здесь.

Пендергаст с новым приливом энергии шагнул вперед, не обращая внимания на скрип половиц под ногами и рыская лучом фонарика. Он открыл дверку письменного стола и внимательно осмотрел содержимое всех ящиков, обстукал боковины и задники. Потом перешел к книжному шкафу, вытащил хранящиеся там запыленные тома, тщательно просмотрел каждый, даже заглянул под корешки. Затем принялся по одной снимать со стены рамки с картинками, оглядывал каждую, осторожно ощупывал задники – не спрятано ли под ними что-нибудь. После чего тщательно проверил каждую драпировку на стенах.

Тут Пендергаст остановился и обвел комнату зорким взглядом своих серебристых глаз. Он вытащил из кармана нож с выкидным лезвием и подошел к шезлонгу, сделал тонкий хирургический надрез в месте соединения ткани с деревом, старательно обследовал пальцами содержимое под обивкой, но без всякого успеха. Потом он перешел к стенам – прикладывал ухо и стучал костяшками пальцев. Таким образом он обошел всю комнату один раз, другой, делая свою работу с необыкновенным тщанием.

Глядя на этот профессиональный поиск, Клифиш почувствовал, как к нему возвращается прежнее ощущение неудачи.

Взгляд его упал на пол, на небольшой коврик в центре. Было в нем что-то знакомое. Очень знакомое. И вдруг Клифиш понял, что это такое.

– Пендергаст, – с трудом прохрипел он.

Агент ФБР повернулся и посмотрел на него.

Клифиш показал на коврик:

– «Ковер, маленький квадрат толстого сукна, прикрывал только середину комнаты, – процитировал он, – и был окружен широким пространством натертых до блеска квадратных плиток красивого старинного паркета».

– К сожалению, мое знание Дойла не столь обширно, как ваше. Откуда это? «Обряд дома Месгрейвов»? «Постоянный пациент»?

Клифиш отрицательно покачал головой:

– Это из «Второго пятна».

Несколько мгновений Пендергаст смотрел на него, и вдруг его глаза засветились светом озарения.

– Неужели все так просто?

– Ну, если вещь хороша, то ею можно воспользоваться и повторно.

Еще мгновение – и Пендергаст опустился на колени. Сдвинув в сторону коврик, он принялся пальцами и кончиком ножа прикасаться к паркетинам, надавливая здесь, осторожно пробуя там. Через минуту раздался скрежет давно не бывшей в употреблении петли, и одна из паркетин поднялась. Под ней обнаружилась небольшая темная полость.

Пендергаст осторожно опустил туда руку. Клифиш смотрел, боясь даже дышать. Агент вытащил руку. В ней оказался сверток листов писчей бумаги, хрупкой, пыльной и пожелтевшей от времени. Сверток был перевязан ленточкой. Поднявшись на ноги, Пендергаст развязал ленточку – она просто распалась у него в руках – и развернул листы, осторожно отряхнув верхний.

Оба склонились над бумагами, читая то, что было написано от руки наверху первого листа:

Происшествие в Асперн-холле

Этим все было сказано. Пендергаст быстро и тихо повернул паркетину, ногой подвинул на место коврик, после чего вышел из комнаты и направился к лестнице.