Белый пламень

Новый день, обычный, трудовой.

***

То ли холодно, то ли жарко.

Солнце светит в безмерности ватт.

Сквозь синь сводов, сверкая ярко,

Самолётов сигары сквозят.

Рябью луж тротуар серебрится.

И по охре, как золото сот,

Расцветают крестовник, горчица,

Ноготки, хризантемы, осот…

Ещё небом плывут муссоны,

Тучи мча, как табун лошадей.

Не засаженные газоны

Ожидают финала дождей.

Город дышит душицей, кофе,

Выпрядая дорожный бум.

Мчит полиция к катастрофе,

Растворяя сиреной шум.

Вслед за ней распластался крик «Скорой»,

Разбивая поток авто.

Красный скутер приткнут под опорой

У киоска со спортлото.

Под стеклянностью небоскрёба

Спят ободранные дворцы.

Растянула толпы амёба

Псевдоножки во все концы.

***

Базар криклив и голосист,

Что не торговец – то солист,

Трусы, часы, лавровый лист,

Орехи, пряностей развалы,

Девайсы, сумки, перец, каллы,

Рубашки, тапочки, мангалы,

Морковь, капуста, помидоры,

Редис, столовые приборы,

Кроссовки, полотенца, шторы,

Листва салатов, базилика…

Браслеты, скатерти, клубника…

Толпа ярка и многолика,

Под запах кофе и кебаба,

Течёт меандрами как Лаба,

И русский мат в устах араба,

Что правит в лавке по-хозяйски,

На африканские гримаски,

Звучит почти что по-китайски.

***

За полночь. Бой часов дробится.

Бледней луны фонарный блик.

То ль плачется ночная птица,

То ли из окон женский крик.

Летящий в фарах рёв мотора,

В на миг зависшей тишине.

Упала тьмы кромешной штора

И растворилась в полутьме.

Собачий лай, обиды полный.

Шаги котов в сухой траве.

В ветвях деревьев ветра волны

Чернеют по ночной канве.

***

В Розовой Долине не видать ни розы,

Расцветает, сохнет поздняя трава,

Снега караваны – облаков обозы,

В синеве глубокой, движутся едва.

Можно плыть по времени и не обязательно

Думать ни о будущем и ни о былом,

Мысли, словно ласточки, мчатся по касательной,

Режут воды сонные скошенным крылом.

Слева, за Балканами, справа, Средна-Горою,

Крутится колёсами, возвращаясь, быт.

В ярких красках осени, с солнечной попоною,

Серебристой щукою самолёт летит.

За морями долгими, островами дивными,

Город суматошный есть в маленькой стране,

Где лишь пару месяцев небо дарит ливнями

И дадут отмашку приземлится мне.

***

Каштан, который мы с отцом сажали,

Уже поднялся выше ближних крыш,

Былых жильцов событья разменяли,

И тропок сеть заполонил спорыш.

Часть площади от парка «Погулянка»,

Чудесным местом отдыха львовян,

Давно и прочно заняла стоянка,

И мусор был, и странный котлован…

Возможно это тоже миновало.

Другое время и иной пейзаж.

Я столько лет уже там не бывала…

И только память тащит свой багаж.

Я помню сель, что сотворил завод,

Громадные пеньки от старых буков,

Тритонов с уничтоженных болот…

Историю я знаю не из слухов.

И хоть она у каждого своя,

Трепещет, словно крылья за плечами,

Но родничков оборвана струя

И светлячков не встретить уж ночами.

***

Здесь каждый дом по-своему речист,

Пусть повторён в деталях многократно,

Он, как архивный, пожелтевший лист,

Свидетельствует в том, что невозвратно.

О многом повествует нам декор:

Хозяев лица, ордера, виньетки,

Инструментарий, символов набор,

Фигуры мифов, вычурности лепки…

Здесь циркуль, там грифон или сова,

Вдруг взглянет через маски Мельпомена…

Они понятны всем, словно слова.

Как жаль, что эта книга тоже тленна.

***

Меняются правительства и лица,

Стекает за эпохою эпоха,

Во времени всё тихо растворится:

И то, что хорошо и то, что плохо.

Мгновенья наших жизней быстротечны,

Их не позвать назад, как птичью стаю.

И здания, как нам ни жаль, не вечны.

И даже снимков груды выцветают.

Но этот город нам ночами снится.

Мы пишем его словом и мазками.

Пусть он ещё подольше сохранится,

С теперь уже старинными, домами.

***

Сиреневой тенью спустился закат

На города древние плечи,

Сонм искр уронив в фонари, и горят

Модерна гривастые свечи.

По окнам расплылся распавшийся свет,

Окрасился в трубках неона,

На зданьях высоких сверкания цвет

Мигает, как в солнце корона.

По центру шумливо гуляет толпа.

Но ждут даже улочки рядом,

Когда отсверкает огней скорлупа

И звёздность откроется взглядам.

***

Каплей росинки влюблённость искрится,

Нежностью радуги, ландыша веточкой.

Станет любовью иль только отснится

В сердце царапиной, первою весточкой?!

Ветры весенние, вербы пушистые,

Цвет мать-и-мачехи вдоль по проталинкам,

Снег отражает лучи золотистые

Каждым, похожим на крупку, кристалликом.

Страсть просыпается моря волнением,

Бьётся волнами шального желания,

Ищет излить себя хоть вдохновением,

И прорывает все дамбы сознания.

Рожь колосится, зерном тяжелея,

Маки, ромашки, грибные лужайки,

Мир расцветает красот не жалея,

Всё раскрывая для глаз, без утайки.

Поиск стабильности, жажда комфорта,

Встречи, разлуки, попытки смирения,

Разноголосица прошлого стёрта.

Тихо, на цыпочках, песня осенняя.

Сборы плодовые – годы венчают.

Холод – зимы наступленье пророчит.

Жертвою листьев деревья крепчают.

Долгие ливни, тягучие ночи…

***

Любовь дала нам первый шанс,

Но ещё не отпускало детство нас.

Любовь дала нам шанс второй,

Но не нашего романа был герой.

Любовь дала нам третий шанс,

Но отвергли мы её и в этот раз,

Нам надо было кем-то стать,

Своё место в этом мире отыскать.

А жизнь всё убыстряла ход,

И неслись, вбирая дни, за годом год,

Стирая юношеский пыл