Белый вождь

Вскочил и Пепе. Он уверен, что стрелял человек, прикинувшийся спящим. Стремительно бросается он распростертому телу и с отчаянной решимостью вонзает ему в бок лезвие ножа.

И тотчас с воплем ужаса он отскакивает назад. Не задерживаясь, чтобы помочь упавшему приятелю, он мчится через полянку и скрывается в кустах, а тот, что лежит у костра, по-прежнему недвижим.

Но вот по ветвям дуба, откуда раздался выстрел, спускается темная фигура; над лужайкой звучит пронзительный свист, и конь, волоча по земле лассо, бросается к дереву.

Прямо с дуба на спину лошади прыгает полуголый человек с длинным ружьем в руке. Еще мгновение – и человек и лошадь исчезают в прогалине меж деревьев. Всадник во весь опор мчится по долине.

Глава LX

Кто же все-таки лежал у костра? Это был не Карлос, охотник на бизонов. Но ведь это его одежда – его плащ и шляпа, его сапоги со шпорами!

И, однако, сам Карлос не лежал у костра. Нет, это он, полуголый, соскочил с дерева и ускакал на вороном коне. Загадка!

Мы расстались с ним два часа назад, когда он подъехал к опушке рощи. Чем же он был занят это врем? Вот тут-то и кроется разгадка.

Достигнув рощи, Карлос проехал вглубь на полянку; там он остановил коня и спешился. Поглядев с состраданием на Бизона, он осторожно положил его на мягкую траву, но раны собаки так и остались неперевязанными. Сейчас у хозяина не было времени: ему предстояло заниматься другими делами.

Карлос ослабил уздечку и оставил коня пастись, а сам принялся за выполнение замысла, который созрел у него в голове, пока он сюда ехал.

Прежде всего нужно было разжечь костер – в такую холодную ночь он вполне уместен. В подлеске нашлись сухие ветви и сучья; Карлос притащил их, сложил на середину полянки, и вот уже разгорелось пламя, освещая все вокруг. В красных отсветах гигантские кактусы казались колоннами, высеченными из камня; на них теперь был обращен взгляд Карлоса.

Он подшел к ним и принялся ножом срезать самый крупный кактус; скоро великан рухнул наземь. Тогда Карлос рассек ствол и большие отростки на части различной длины и оттащил их к костру. Неужели он собирается бросить их в огонь? Ведь эта сочная зеленая груда только притушит пламя, а не сделает его ярче.

Но у Карлоса вовсе не было такого намерения. Напротив, он разложил эти куски на траве в нескольких футах от костра, разложил хитро, обдуманно; получилось нечто, величиной и очертаниями похожее на человеческое тело. Два цилиндрических куска пригодились для бедер, два других – для рук, вытянутых, точно у спящего; изогнутый отросток зеленого канделябра заменил приподнятое плечо. И когда Карлос покрыл эту фигуру своим широким плащом, она стала удивительно напоминать отдыхающего или спящего на боку человека.

Однако произведение – ибо это, конечно, произведение искусства – еще не завершено: недостает головы и ног ниже колен. Но скоро и они оказались на месте. Карлос сделал из травы шар и положил его над плечами; с помощью шарфа и шляпы этот ком стал похож на то, что он должен был заменить, – на человеческую голову. Нахлобученная на него шляпа почти закрывала его; можно было подумать, что спящий надел ее так, чтобы уберечь лицо от сырости или москитов.

Оставалось лишь доделать ноги, но с этим пришлось повозиться. Ведь охотники обычно спят, вытянув ноги к огню, значит, они должны оказаться на самом виду и выглядеть так, чтобы никто не заподозрил подделки.

Все эти подробности Карлос обдумал раньше, поэтому он, не теряя ни минуты, продолжал работу. Он снял свои кожаные сапоги и пристроил их под небольшим углом к ляжкам из кактуса так, что край широкого плаща их немного прикрыл. Огромные шпоры он оставил на сапогах – они блестели в ярком пламени костра и были видны издалека.

Еще несколько штрихов – и чучело готово.

Тот, кто его смастерил, отошел на самый край полянки и, обходя ее вокруг, разглядывал чучело со всех сторон. Он остался доволен. В самом деле, никто не усомнился бы: это спит путник, который так устал, что улегся, даже не сняв шпор.

Карлос вернулся к костру и тихим свистом подозвал коня. Он вывел его ближе к огню и привязал повод к луке седла. Прекрасно обученный конь тотчас перестал щипать траву: он знал, что теперь надо тихо стоять на месте, пока его не освободит рука хозяина или знакомый сигнал, которому он привык повиноваться. Потом Карлос развернул привязанное к кольцу на удилах лассо. Свободный конец веревки он протянул к лежащей у костра фигуре и спрятал под край плаща, чтобы казалось, будто спящий держит ее в руке.

И опять охотник на бизонов обошел вокруг полянки, разглядывая фигуру посередине, и снова, по-видимому, остался доволен. Затем он притащил из кустов новую охапку сухого валежника и бросил в огонь.