Белый вождь

– Не сомневаюсь! Зачем же еще! Правду он подозревать не может. Он ведь не колдун, как его мать! Никуда не уходите, и давайте послушаем, что он скажет. Разумеется, вы можете говорить с ним отсюда, с асотеи, а он пускай остается внизу. Если он начнет вести себя дерзко, – помните, он ведь уже дерзил нам обоим, – мы его арестуем и подержим часок-другой в каталажке, чтобы он немного поостыл. Надеюсь, он даст нам для этого повод. Я ведь не забыл его наглой выходки тогда, на празднике.

– Вы правы, Робладо, я останусь и выслушаю его. Так будет лучше. Я думаю, это рассеет подозрения. И потом, вы правы: он и не может ничего подозревать.

– Напротив, он сейчас попросит вас о помощи, и вы ему поможете – и совсем собьете его со следа. Он еще станет вашим другом! – И Робладо расхохотался.

Это звучало правдоподобно, и очень понравилось Вискарре. Он тотчас решился последовать совету капитана.

Этот торопливый разговор занял всего несколько минут – с того мгновения, как они впервые увидели всадника, и до тех пор, пока он не скрылся под сенью крепости.

Последние двести ярдов он ехал медленно и с почтительным видом, словно опасаясь, как бы не сочли дерзостью, если на пороге этого оплота власти он выставит напоказ свое искусство наездника. На красивом лице его можно было увидеть следы горя, но ничто в нем не выдавало того чувства, которое сейчас было всего сильнее в его сердце.

Подъезжая к крепости, он снял сомбреро и почтительно поклонился офицерам, чьи головы и плечи виднелись над парапетом; а в десятке шагов от крепостной стены придержал коня, снова снял шляпу и ждал, пока с ним заговорят.

– Что вам нужно? – спросил Робладо.

– Кабальеро, я хотел бы поговорить с комендантом.

Это было сказано тоном человека, который хочет попросить о чем-то. Тон этот успокоил и Вискарру и второго, более наглого негодяя, который, хоть и уверял начальника в противном, не так уж был убежден, что охотник приехал с мирными намерениями. Однако теперь он не сомневался, что первая его догадка верна: Карлос приехал просить их о помощи.

– Это я! – отозвался Вискарра, который совсем оправился от испуга. – Я комендант. Что вы хотели мне сказать, приятель?

– Ваше превосходительство, я пришел с просьбой. – И охотник смиренно поклонился.

– Говорил я вам! – шепнул начальнику Робладо. – Все в порядке, полковник!

– Что ж, мой друг, – сказал Вискарра своим обычным надменно-снисходительным тоном, – послушаем вас. Если ваша просьба разумна...

– Ваше превосходительство, я прошу о большой милости, но, надеюсь, ничего неразумного в этом нет. Я уверен, если только это не помешает вашим многочисленным обязанностям, вы не откажете мне. Ведь все знают, как много времени и хлопот вы уже отдали этому делу.

– Говорил я вам! – снова пробормотал Робладо.

– Ну, ну, выкладывайте! – подбодрил просителя Вискарра. Я ведь не могу ответить, пока не услышу, о чем вы просите.

– Дело вот в чем, ваше превосходительство. Я только бедный охотник на бизонов...

– А, вы Карлос, охотник на бизонов! Знаю, знаю.

– Да, ваше превосходительство, мы встречались... в день святого Иоанна.

– Как же, как же! Припоминаю. Вы отличный наездник.

– Вы оказываете мне много чести, ваше превосходительство. Но мое уменье мне сейчас не поможет. Большое несчастье постигло меня...

– Что такое случилось? Выкладывайте!

И Вискарра и Робладо догадывались, о чем попросит охотник. Им хотелось, чтобы эту просьбу слышали солдаты, слонявшиеся без дела у ворот, поэтому сами они говорили громко, желая, чтобы и проситель повысил голос.

И Карлос тоже отвечал громко – не затем, чтобы доставить удовольствие собеседникам, нет, у него были на то свои причины. Он тоже хотел, чтобы солдаты, а главное, часовой у ворот слышали его разговор с офицерами.

– Так вот, ваше превосходительство, – продолжал он, – я живу в бедном ранчо, на самом краю поселения, со старухой-матерью и сестрой. Прошлой ночью на них напали индейцы. Мою мать ударили так, что она упала замертво, дом подожгли, а сестру увезли с собой!

– Я слышал об этом, мой друг. Больше того, я сам пустился в погоню за дикарями.

– Знаю, ваше превосходительство. Я в это время был в прерии и вернулся только сегодня ночью. Я слышал, что вы, ваше превосходительство, немедля погнались за дикарями и очень благодарен вам.

– Не стоит благодарности, я только исполнял свой долг. Я сожалею о том, что случилось, и сочувствую вам. Но негодяи успели удрать, и сейчас нет надежды воздать им по заслугам. Может быть, позже, когда здешний гарнизон будет усилен. Тогда я мог бы сам устроить набег на индейцев, и, может быть, мы отыскали бы вашу сестру.

Охотнику вполне удалось своей почтительностью провести Вискарру – комендант вновь обрел свою самоуверенность и хладнокровие, и всякий, кто знал о случившемся не больше, чем можно было уловить из их беседы, наверняка обманулся бы, слушая его. Он прекрасно притворялся – ни речь, ни осанка не выдавали его. Но от зорких глаз Карлоса, знавшего всю правду, не укрылась дрожь губ, как ни мало она была заметна; он заметил и неуверенный взгляд Вискарры и каждую малейшую запинку в его речи.