Белый змей Конохи (СИ)

— Узумаки Кушина, — первым делом один из них подошел ко мне, подняв лицо фиктивной пленницы за подбородок и убедившись, что это именно та, кто нужен.

Кушина в ответ посмотрела на кумовца крайне злобным взглядом и промычала сквозь кляп нечто наверняка нецензурное.

— Не лень тащить было? — насмешливо поинтересовался у меня этот тип, проигнорировав Кушину.

— Сопротивлялась и пиналась сильно, — мрачно ответил я. — К тому же, нужно было скорее уносить ноги.

— А дергаясь на плече, она как будто нас ускоряла, — весело оскалился один их моих зомбаков, проявив инициативу и подражая себе живому.

— Не усыплять же ее, — ответил я ему. — Не знаю, что у нее за печать, но слышал, что у Суны джинчурики во сне может выпустить биджу на волю.

— Это Узумаки, — пренебрежительно бросил тот шиноби, который подошел ко мне рассмотреть пленницу. — У них прочные печати.

— Зачем лишний раз рисковать?

— И правда, — согласились со мной. — Рисковать нельзя. Поэтому ходу отсюда. И так из-за сигнальных печатей придется плестись с черепашьей скоростью.

Пытаться забрать у меня ношу никто не стал, желания таскать лишний груз не имелось, похоже.

Шли и в самом деле не спеша, со скоростью обычных людей и по земле. Вокруг Конохи кроме барьера над самой деревней имелись и другие сигнальные системы. В основном, это были аналоги датчиков движения или фотоэлементов. Но действовали они не избирательно. Чтоб избежать ложных срабатываний на животных и птиц, пришлось ограничить чувствительность. Вот пользуясь этой уязвимостью, противник и подобрался к деревне. И путь выбрал наиболее удачный, вдоль клановых угодий Нара. Тут частенько снуют их олени, животные массивные и быстрые, так что и системы обнаружения пришлось под них настраивать. Обычного пешего путника они точно не заметят.

Шли молча и долго, наверно, еще два часа прошло, полноценная ночь наступила, пока мы блуждали по лесу. На хоженые тропы пока не выходили, брели по лесной подстилке, проваливаясь в старую листву и цепляясь за ветки. Здесь хоть и не болота уже были, но местность пошла холмистая. Подъемы и спуски друг за другом. Часто на пути встречались поваленные старые деревья, мощными стволами преграждающие путь.

А я все ждал. И гадал, найдут нас вообще или нет. Кушина уже задремала на моем плече, даже несмотря на не располагающую к этому обстановку. Волосы ее были связаны в хвост и болтались в такт шагам. Однако ни за что не цеплялись. Может, стоило все же оставлять подсказки Минато? Хотя смысл-то? Я ж не для сохранения исторических процессов на эту операцию пошел, а интереса ради. Вот найдут нас или нет? А если найдут, то кто?

История в каноне же вообще странная выходит, если я ее правильно запомнил, конечно. Идеальная память — это просто замечательно, но вот запомнил я общую канву сюжета, мельком пролистав мангу и прокрутив серию, но мелочи-то пропустил. Помню, что Кушину похищают, а ее находит Минато по волосам.

Ладно, допустим, этот гений малолетний - сенсор, каких поискать. Об этом мне Джирайя говорил, а он сам сенсором является неплохим. Вообще, Минато превосходно освоил сенсорную технику, которой обычно пользовался Тобирама, он обнаруживал чакру, используя землю в качестве медиатора. Приложил ладонь к земле — и всех в округе шиноби, ступающих по ней, увидел. Но в Конохе много более удобных техник обнаружения. Пропавшую Кушину должны были обнаружить, во-первых, Инузука, просто взяв след. Кумовцы хоть и использовали техники Дотона, чтоб сбить со следа нюхачей, но запах все равно более надежный ориентир, чем волосы. Во-вторых, Кушину должны были найти Хьюга. Да нынешние старейшины одной активацией бьякугана охватывают площадь в несколько гектар. Им даже из деревни выходить не нужно, чтоб нас прямо сейчас увидеть. Ну, и в третьих, есть еще Абураме с их насекомыми.

Пусть деревня сейчас почти обезлюдела, многие на войне, но не все же. А еще, что интересно, почему Минато, обнаружив след Кушины, решил идти по нему один? Героем себя почувствовал? Или от рождения идиот? В общем, подозрительно это все. А раз обещал заботиться о Кушине, то неплохо было бы кандидата в мужья ее проверить. Хоть и не дочь моя, но опеку над ней мне Мито передала.

А, проклятье! Снова насекомые!

Раздраженно отмахнувшись от полезшего прямо в лицо слепня, я несколькими нецензурными словами прокомментировал его появление.

— Снова рой этих тварей налетел, — пробурчал один из шиноби Кумо, пожалуй впервые подав голос с тех пор, как я его встретил.

Конечно, налетел. Мы ж возле земель Нара идем, а там у них стада оленей едва ли не больше, чем у саамов. Оленеводы лесные, мать их. Расплодили у себя этих оленьих слепней, истребить не могут из-за Абураме и их насекомых в округе, но периодически отгоняют паразитов от своих стад. А эти летающие рассадники болезней охотятся с превеликим удовольствием не только на оленей, но и на других крупных млекопитающих. И делают это большими роями. Те еще твари.