Бенвенуто Челлини

После перемирия Орацио Бальони уехал в Перуджу, и Бенвенуто, уже ощущая себя воином, с тремястами товарищами направился к нему. Бальони хотел назначить его начальником отряда, но Бенвенуто рвался домой. Надо было повидать отца и уладить старые дела — «выкупить изгнание», благо деньги на это были. Читатель помнит, при каких обстоятельствах Бенвенуто расстался с родным городом. Бальони одобрил это решение, тут же сообщил, что сам он назначен капитаном во Флоренцию и скоро примет пост, так что Бенвенуто будет служить под его началом, а пока он должен в родном городе подобрать отряд, которым и станет командовать.

Флоренция бедствовала. В то время как папа сидел в осаде, флорентийцы подняли восстание и выгнали опостылевших им Медичи. Была восстановлена республика, но порядок наводили с трудом. Кроме того, в город пришла чума. В семействе Челлини, по счастью, все были живы. Радость отца при появлении Бенвенуто была неописуема. Про разграбление Рима рассказывали такие ужасы, что он не чаял увидеть сына живым. А сын приехал на коне, со слугой, да еще и с деньгами. Во Флоренции жил брат Чеккино — военный человек — и две сестры. Старшая Никколоза, которую Бенвенуто звал Коза, не пожелала выходить замуж и приняла постриг в монастыре Сант-Ореоло. Вторая сестра Репарата вышла замуж за скульптора Бартоломео.

Дело с выкупом изгнания было улажено, теперь Бенвенуто мог считать себя полноправным гражданином. Он похвастался отцу, что синьор Бальони, вместе с которым они так славно держали осаду в Риме, поручил ему набрать во Флоренции отряд, чем он сейчас и займется.

— Ты будешь делать военную карьеру? — с испугом спросил отец.

— А почему нет? Мне это нравится.

Но старый Джованни был другого мнения. Он уже отдал младшего сына армии, а теперь старший, такой талантливый, такой великолепный музыкант и ювелир, пойдет по этой опасной тропе. Нет и еще раз нет! Он стал с горячностью убеждать Бенвенуто, что он должен остаться верен своему ремеслу. Он денно и нощно уговаривал его заняться делом, но во Флоренции практически не было ювелирной работы. Тогда старый Джованни сменил тему:

— Сын мой, во Флоренции чума. Ты все время где-то ходишь. Я каждый день боюсь, что ты подцепишь заразу. Заказов нет. А не поехать ли тебе в Мантую? В молодости я прожил в этом городе несколько лет. Там хорошо. Я тебя прошу, я тебе приказываю — поезжай в Мантую!

Бенвенуто боялся чумы, но старался об этом не думать. Он уже избежал в Риме этой заразы, надеялся, что она минует его и на этот раз. Собирать отряд он тоже медлил. Война — грязное дело, а он соскучился по работе. В словах отца ему послышался призыв той самой музы странствий, которая всю жизнь не давала ему покоя. И он поехал в Мантую.

Понятно, почему отец любил этот город. Муратов в своей книге «Образы Италии» пишет про Мантую: «Ни один из городов Италии не пользовался так миром и благополучием на продолжении всего XV и XVI веков». Правда, кроме Мантуи, были еще два герцогства — Феррара и Урбино. Там тоже не было ни испанцев, ни французов.

Мантую красиво называли «озерный город», хотя скептики писали, что стоит она только на краю озер, но среди болот. В Мантуе Бенвенуто навестил своего друга Джулио Романо, «превосходнейшего живописца» и хорошего человека. Он жил вельможей, выполняя заказы герцога Федерико II Гонзаго (тогда еще маркиза, герцогом он стал в 1530 году). Джулио помог найти Бенвенуто хорошую работу.

Федерико II (он был ровесником Бенвенуто) заказал ему сделать ковчежец, в котором он собирался хранить частицу крови Христовой, принесенную легендарным Логином, римским центурионом, командовавшим казнью Христа. Бенвенуто тут же принялся за работу. Вначале сделал рисунок, потом принялся лепить модель из воска. Модель включала в себя скляницу и была украшена фигурой Христа. «Это был сидящий Христос, который левой рукой, поднятой кверху, придерживал большой свой крест, прислоняясь к нему, а правой как бы раскрывал у себя пальцами рану на груди». Из нашего времени даже описание смотрится жутковато, но Федерико II так понравилась работа, «что милости их величества были неописуемы», он предложил Бенвенуто службу и очень хорошие деньги. Брат герцога — кардинал Эрколе — тоже сделал заказ: изготовить архипастырскую печать. Над этой печатью Бенвенуто работал четыре месяца.