Берегите солнце

Двое бойцов подвели пленного, молодого офицера с белесыми бровями на мертвенно-бледном лице. Он посмотрел на меня внимательно и дерзко. Я приказал развязать его.

Освободив руки, немец пошевелил пальцами, сжимая их в кулаки и разжимая. Затем осторожно притронулся к виску - месту удара, - откуда сочилась кровь.

По лесу, словно молчаливые тени, бродили наши бойцы. Они собирали оружие, вытаскивали из кобур парабеллумы. Некоторые разрывали парашюты на запасные портянки...

- Как дела, лейтенант? - спросил я подошедшего к нам Тропинина.

Лейтенант понял, о чем я спрашиваю.

- Убито четырнадцать человек, товарищ капитан. - Он взглянул мне в глаза побелевшими от тоски глазами. - Погиб командир второй роты лейтенант Олеховский. Раненых - более двадцати.

Я повернулся к парашютисту.

- Лейтенант, допросите пленного, - сказал я.

Тропинин стал разговаривать с парашютистом. Чужая речь, которой я наслышался, блуждая по смоленским лесам вокруг деревень, занятых немцами, и которую я возненавидел, кажется, на всю жизнь, резала слух остро и больно, вызывая желание зажать уши.

Офицер удивленно улыбнулся, услышав родной язык; на вопросы отвечал охотно и спокойно, понимая, что для него все потеряно. Он объяснил, что точного числа людей в десанте не знает, но что было посажено в самолеты и выброшено не менее трехсот человек, пожалуй, даже больше. Задача десанта заключалась в следующем: выбросившись в районе Серпухова, перерезать дорогу Москва - Тула, захватить переправы через Оку, если окажется возможным, занять Серпухов или вызвать в городе панику, - таким образом, дать возможность войскам сделать стремительный рывок на Москву.

- Вы были уверены, что такую задачу выполните? - спросил я.

- Да, - ответил немец.

- Такими силами?

Парашютист, пожав плечами, взглянул на меня с некоторым изумлением, поражаясь моей наивности.

- Конечно, - сказал он. - Мы знали, что после окружения ваших войск под Вязьмой Красная Армия перестала существовать. Ваши оставшиеся войска окончательно деморализованы и при появлении наших солдат или бегут, или сдаются в плен.

- Какой нахал! - сказал пожилой ополченец.

- Погодите. Дайте поговорить... Вы были сами убеждены, что Красная Армия уничтожена, а оставшиеся войска деморализованы?

- Да, прежде всего сам, - ответил немец. - В этом не так трудно убедиться. Если наши войска за две недели прошли восемьсот километров, окружая большие скопления ваших войск, то Красная Армия бессильна против нашего железного натиска.

- Вы уверены, что Германия победит Россию? - спросил я.

Немец чуть улыбнулся.

- Это неизбежно.

- А то, что отряд ваш, который должен был захватить целый город, уничтожен полностью, - это вам о чем-нибудь говорит?

- Чистая случайность, - ответил немец, не задумываясь.

Лейтенант Тропинин и комиссар стали выяснять у пленного, с какого аэродрома они вылетели, намереваются ли немцы повторить высадку десанта. А я выбрался на дорогу, где остановились четыре грузовика с бойцами в кузовах.

Из кабины передней машины выпрыгнул капитан, невысокий, щуплый. Он подбежал ко мне, спотыкаясь: длинные полы шинели захлестывали ему ноги.

- В этом районе был выброшен немецкий воздушный десант, - сказал капитан. - Вы знаете об этом?

- Воздушный десант уничтожен, - ответил я.

- Как? - Капитан был до крайности удивлен и обрадован - он прибыл со своим отрядом на борьбу с десантом, а десанта уже и нет.

- По стечению обстоятельств, - объяснил ему я, - десант был выброшен именно в том месте, где находились наш маршевый батальон и московские ополченцы. Поэтому он и был уничтожен.

- Весь?

- Не знаю. Лес большой, могли и скрыться...

- И вы спокойно сидите! - крикнул капитан. - Враг у нас в тылу, а вы спокойно сидите?

- Вот вы теперь с ним и боритесь, - сказал я. - Мы спешим к фронту.

Лейтенант Тропинин, подойдя, доложил, что раненых двадцать восемь человек, из них много тяжелых, и что их надо немедленно отправить в госпиталь.

Капитан встал, чтобы идти к машинам. Я задержал его, сказал как можно мягче, по-свойски:

- У тебя четыре машины, выдели одну, чтобы отвезти раненых. Хотя бы до Подольска. Пока вы прочесываете местность, она вернется.

- Конечно, отправлю, - охотно отозвался капитан. - Как же иначе! Не бросать же их здесь.

- И имей в виду, что у нас тридцать семь пленных. Мы их тоже передаем вам. Среди них тоже есть раненые.

- Пленных я немедленно отправлю в Москву, - сказал капитан, направляясь к машинам.

Он подал бойцам, находящимся в кузовах, команду, и те, соскочив на землю, цепочкой пошли в лес, теряясь во мглистом и сыром лесном сумраке.

Я сказал Тропинину, чтобы он готовил батальон к маршу, а Чертыханова попросил разыскать командира батальона ополченцев.

Это был пожилой, грузный человек с черными крошечными усиками под носом; новую шинель перетягивали новые ремни.

- Здравия желаю, товарищ майор, - сказал я, подходя к нему.

- Здравствуйте, товарищ капитан! - ответил майор. - Спасибо вам, ребята! Если бы не вы, парашютисты перебили бы моих старичков, как цыплят. Он снял фуражку и вытер платком глубокие пролысины на лбу.