Берегитесь Ченов

С нашими семейными портретами ситуация оказывается ничуть не лучше. Хотя людей явно меньше. Ама помогает бабушке и дедушке Нейтана правильно встать, в то время как Стафани ходит за ней и что-то шепчет на ухо. Мой пульс учащается втрое при виде того, как они двое перешептываются. Она небось сообщает аме о том, что я сказала о втором дяде. На хрена я ей это все наговорила? О чем, черт возьми, я думала?

Наконец, ама кричит:

– Ладно, все выглядят хорошо, я думаю, можно делать первое фото. – Она отходит в сторону.

– Ага! – восклицает Стафани с фальшивой жизнерадостностью. – Отлично выглядите, ребята! – Она поднимает свою камеру.

– Эм, прошу прощения? – неожиданно говорит Энни.

Стафани опускает камеру и с натянутой улыбкой спрашивает:

– Да, что такое?

– Эм, простите, что отвлекаю, но я думала, что на этой фотографии будут только жених, невеста и бабушки с дедушками?

Я оглядываюсь и обнаруживаю, что старшая тетя примостилась прямо рядом с бабушкой и дедушкой Нейтана.

– О да, все в порядке, не так ли, приятель, – вскрикивает ма. – Старшая тетя Мэдди как бабушка, приятель, э-ге-гей!

О боже. Я пытаюсь послать ма мысленные сообщения вроде: «Перестань говорить „приятель“, ты не двадцатилетний парень, сидящий в пабе! Кроме того, ПОЧЕМУ ТЫ РАЗГОВАРИВАЕШЬ КАК ПИРАТ?»

Нейтан смеется:

– Все хорошо. Я буду очень рад, если вы сфотографируетесь с нами, старшая тетя. – Он улыбается старшей тете, обнимает ее за плечи и принимает позу для фотографии.

Когда снимок сделан, мы благодарим его бабушку с дедушкой и старшую тетю, и Стафани подзывает следующих людей.

– Следующие – жених и невеста со своими родителями.

Я сразу замечаю, что ама куда-то идет. Куда это она направляется? Но у меня нет возможности сказать об этом своей семье, поскольку все они уже выходят и становятся рядом с нами.

Родители Нейтана раскрывают рты, когда вокруг нас собираются четыре женщины.

– Эм, погодите, – хихикает Энни, неловко улыбаясь, – простите за беспокойство снова, но вы же сказали «только родители»?

Четвертая тетя рыкает, оскалив зубы.

– Я отрежу…

– Фотографироваться так весело, – вклиниваюсь я в разговор, улыбаясь, как маньячка. Господи, что я несу? – Вы все выглядите потрясающе. Просто потрясающе! – Кто-нибудь, остановите меня, пожалуйста.

– Мэдди очень близка со своими тетями, они ей как родители, – объясняет Нейтан своим родителям.

– Тогда зачем нужно было создавать список фото и делить всех на группы, если они все равно будут на каждой фотографии? – спрашивает Энни.

Четвертая тетя смотрит на старшую тетю и машет головой в сторону Энни.

– Хочешь, я прихлопну эту су…

– Все в порядке, нам не обязательно быть на всех фотографиях, ты права, Энни, – говорит ма.

– Нет, – возражает старшая тетя. – Не права. – Она многозначительно смотрит на ма, выпучив глаза. – Мы могущественная семья, мы не сдадимся.

Мы могущественная семья?.. Конечно. Настоящая мафиозная семья никогда не стала бы грызться из-за такой мелочи, как фотографии. В этот момент меня покидают все оставшиеся жизненные силы, и в таком амебном состоянии я беспомощно наблюдаю, как старшая тетя поворачивается к Энни и уверенно говорит:

– Мы если и фотографируемся, то только полностью всей семьей. Но не волнуйся, Энни, дорогуша, фотки будут письданешься.

Энни выглядит так, словно ее только что обухом по голове ударили. Но ее можно понять – услышать такое.

– Э-э, да, – медленно произносит Нейтан. – Да, фото будут… письданешься.

Он выглядит вроде бы и смущенно, но в то же время как-то подозрительно, будто пытается не засмеяться. Я начинаю беситься из-за всей этой ситуации, пока не вспоминаю, что у нас обычная свадьба, а это всего лишь обычные свадебные проблемы, вернее даже не проблемы, а небольшие загвоздки. Я понимаю, что ничего смертельного в этом нет и беситься, по сути, не из-за чего.

– Ладно, мам, все будет хорошо. Ничего страшного. Чем больше людей, тем веселее.

Энни нервно улыбается, когда мы сбиваемся в тесную кучку и принимаемся позировать для фотографии.

– Раз, два… кхм. – Стафани снова опускает камеру.

– Теперь что? – спрашивает Нейтан.

– Эм.

Она взглядом указывает на мою семью. Мы все на них оглядываемся, и я хочу тут же провалиться под землю и забрать их с собой, потому что все они приняли самые нелепые позы, которые я могу себе представить. Старшая тетя стоит прямо, подбородок задран вверх, руки в боки. Она будто гордый диктатор, наблюдающий за своей армией. Вторая тетя приняла позу тай-чи, которую, скорее всего, можно назвать как-то вроде «Хватай противника за яйца». Ма просто в открытую гневно пялится на Стафани, а четвертая тетя пошла по стопам Кардашьян: надула губы, одну руку подняла прямо над головой, а другую поставила на бедро.

Я закрываю глаза. Я сплю, и это просто кошмар. Сейчас я проснусь, и все будет в норме. Да? Пожалуйста, скажите, что да.

Проблема в том, что я понятия не имею, это все часть их плана «вести себя как мафиозная семья», или они просто ведут себя как обычно и остаются самими собой. А может быть, и то, и другое одновременно.

– О, – нервно восклицает Энни. – А теперь мы, значит, делаем забавные позы?