Березовский и Абрамович. Олигархи с большой дороги

Будущий миллиардер рассчитал все точно. Эти семена упали на плодородную почву. И Татьяна Борисовна, и названный брат ее Валентин Борисович всегда отличались завидной скаредностью. (Юмашев не стеснялся даже торговаться когда-то с Ельциным из-за написанных им книг, выбивая себе процент пожирнее; знающие люди утверждают, что получил он в итоге ровно четверть всех литературных доходов.)

А еще были они патологически подозрительны, искренне считая, что все кругом лишь притворяются истинными друзьями, а на деле безбожно обманывают их и обирают.

Бессменный управделами Кремля Пал Палыч Бородин рассказывал мне, например, что Татьяна вечно подозревала его в тайном богатстве, которое будто бы утаивает он от «Семьи». Слыша о том, что Бородин регулярно помогает детским домам, Дьяченко неизменно поджимала губы и задавалась сакраментальным вопросом: а откуда, интересно, берутся у него деньги? Не иначе, нас обворовывает.

В точности такая же ситуация повторилась и со старейшим президентским помощником Львом Сухановым, который сопровождал Ельцина еще с благословенных времен Госстроя СССР. Когда накануне второй избирательной кампании Суханов миллионным тиражом издал фотоальбом о своем патроне, Дьяченко – напрямую – обвинила его в воровстве.

«Я принес на заседание предвыборного штаба несколько экземпляров, чтобы решить вопрос с распространением, – незадолго до смерти делился перенесенной обидой Суханов. – И приняли решение: 300 тысяч распространить, а 700 тысяч „запарить“, потому что Россия их не проглотит. Татьяна Борисовна тогда сказала: „Я не хочу, чтобы по моему папе ходили ногами“... Что делать – поехал к президенту: так, мол, и так. А следом приезжает Татьяна: „Папа, мы не сможем все распространить, у Льва Евгеньевича корыстные цели“».

Компромат Абрамовича ранил Дьяченко с Юмашевым в самое сердце; нечто подобное они подозревали уже давно. Проводить разбирательства, требовать от Березовского объяснений они даже не стали, предпочтя сразу же и безоговорочно поверить этой ябеде.

Проще всего, конечно, было окончательно прекратить отношения с Березовским, но это было чревато неприятными последствиями; он слишком много знал. Посему «Семья» избрала иной, более дипломатичный путь – внешне все продолжалось, как прежде, но былой близости не возникало больше уже никогда…

Бытует версия – и я, кстати, полностью ее разделяю – что главным занятием, за которое взялся Роман Аркадьевич при дворе, стало обслуживание «семейных» финансовых интересов.

Ежемесячно таскать в Кремль чемоданчики было только полделом, с которым вдобавок мог справиться любой курьер. Для полноты успеха требовалось совсем другое: создать подлинную финансовую империю.

Придуманная Абрамовичем доктрина «семейного» бизнеса одновременно отличалась простотой и эффективностью. Попробую воспроизвести ее на нехитром примере.

Представьте себе канаву с водой, которую соединили с другой канавой, потом – с третьей, попутно прорыв небольшие ответвления. Так вот, если от каждой такой журчащей канавки отводить в сторону по небольшому рукаву, никакого серьезного урона общему потоку это не нанесет, но зато владельцы означенных рукавов до конца дней своих будут обеспечены чистой, кристальной влагой.

Во всех схемах и проектах, которые организовывал Абрамович (да и не только он один) в обязательном порядке предусматривался отныне животворящий рукав: законная доля «Семьи».

Размещением «семейных» заработков, покупкой акций и долей, равно, как и всем оформлением зарубежной недвижимости, занимался, естественно, тоже он.

Еще в те дореформенные

времена немецкая пресса открыто писала, например, о покупке Абрамовичем в курортном городишке Гармиш-Партенкирхен у подножья Альп старинного замка «Ляйтеншлессель». Сделка была оформлена на подставную лихтенштейнскую фирму «Пародос Траст»; при этом фактическим ее владельцем стала фрау Татьяна Дьяченко; по крайней мере, местные жители охотно рассказывали, что не раз встречали ее здесь, а в почтовом ящике у ворот замка репортеры с удивлением обнаружили торчащий конверт, адресованный некой Татьяне Ельциной.

Одновременно во Франции, на мысе Антиб, был приобретен не менее древний замок «Шато ла Гароп», причем в счастливой замковладелице местные журналисты узрели ту же мадам Дьяченко.

Впрочем, о большинстве активов, полученных «Семьей» при помощи Абрамовича, мы можем только догадываться. Все эти операции проводились в условиях строжайшей конспирации, с использованием многочисленных «прокладок».

Но в том, что операции такие были, лично у меня не возникает даже тени сомнения. В противном случае, чем еще объяснить причины богатства Юмашева и Дьяченко, которые никогда не занимались легальным бизнесом, не значились в числе акционеров крупных компаний и формально существовали на одну только кремлевскую зарплату. Смехотворность последнего тезиса даже не требует, по-моему, никаких комментариев.