Березовский и Абрамович. Олигархи с большой дороги

«Литвиненко никогда не таил своей связи с Борисом Абрамовичем, – рассказывал мне его сослуживец Виктор Шебалин. – Напротив, открыто говорил: „Вы знаете, с кем я дружу?“. Фактически он использовал эти отношения в своих интересах, чтобы влиять на руководство. Из-за этого Литвиненко многие боялись как провокатора, потому что он сразу же сдавал всю информацию Березовскому… Березовский был для него идолом. Помню, он приносил какой-то труд БАБа – что-то связанное с рыночной экономикой, – распространял среди нас: „Вот, ребята, ознакомьтесь“».

За широкой спиной олигарха Литвиненко чувствовал себя в полнейшей безопасности; с такой «крышей» он мог вести себя, как заблагорассудится. Никаких авторитетов для него не существовало. Если что-то было не по нему, Литвиненко, не медля, принимался качать права и скандалить. Самое странное, что связываться с ним никто не решался.

Даже после того, как в очередной раз обвинил он всю верхушку Оперативного управления, где служил тогда, в «крышевании», бандитизме и связях с «солнцевской» ОПГ, и проведенное служебное разбирательство подтверждений этому не нашло, Литвиненко все равно не посмели уволить.

По прошествии времени тогдашний властитель Лубянки Николай Ковалев будет корить себя последними словами за излишний либерализм. Ковалев – человеком был исключительно неконфликтным и любых скандалов и склок сторонился пуще огня.

В итоге он не нашел ничего умнее, чем ограничиться взысканием и перевести Литвиненко в другое подразделение – Управление по разработке и пресечению деятельности преступных организаций, сокращенно – УРПО. Вместе с ним в УРПО перешли еще пятеро его единомышленников. Как потом уверял меня сам Ковалев, он надеялся, что в УРПО эту гоп-компанию сумеют образумить и взять в ежовые рукавицы.

УРПО было, пожалуй, самым засекреченным и таинственным подразделением в ФСБ. Даже на самой Лубянке мало кто знал, чем занимается оно в действительности. Говорили о нем самое разное, вплоть до того, что УРПО является продолжателем славных традиций генерала Судоплатова, ликвидатора Троцкого и Коновальца.

Управление это было создано летом 1996-го. Новому директору хватило всего пары месяцев, чтобы увидеть: ФСБ практически не владела обстановкой в Чечне, не имела серьезной агентуры среди боевиков, даже не могла дешифровывать радиопереговоры полевых командиров.

С образованием УРПО ситуация стала меняться на глазах. Радиорезидентуры полностью накрыли Чечню, в каждой мало-мальски значимой банде появились надежные источники.

Этот успех натолкнул Ковалева на мысль использовать наработанный опыт в масштабах страны. Управление было переориентировано на борьбу с организованной преступностью и терроризмом по всей России.

Уникальность УРПО заключалось в том, что оно было абсолютно автономным. Здесь имелись собственные «наружка», «слухачи», мини-спецназ. Основной упор делался на глубокое внедрение и получение упреждающей информации.

Даже сегодня о большинстве операций УРПО время рассказывать еще не пришло. Упомяну лишь несколько: предотвращение взрыва Воронежской АЭС; организация двух покушений на Салмана Радуева; освобождение из плена начальника ингушского УФСБ Грибова.

Было бы странно, если б до Березовского с его глубинными интересами в Чечне не долетали отголоски успехов УРПО. Но все попытки его приблизиться к управлению заканчивались, так и не успев начаться.

В то время никаких серьезных позиций на Лубянке у Березовского не было, хоть неоднократно и пытался он завязать неформальные отношения с Ковалевым.

Много раз Борис Абрамович приезжал на Лубянку по звонку Черномырдина – «Слушай, там у Бориса есть интересное предложение, ты прими его». Но все интересные предложения сводились в итоге к одному – попытке завербовать Ковалева.

Однажды он предложил ему совместными усилиями – вместе с ЧОПом «Атолл» – начать работу против Чубайса. В другой раз чуть ли не силком пытался всучить деньги для выкупа заложников.

«Вам ведь нечем платить, – проникновенно говорил Березовский, заглядывая Ковалеву в глаза. – Дело ж благородное. Скажите, сколько надо? Семьсот тысяч? Миллион?»

«А если миллиона три?» – из любопытства поинтересовался Ковалев.

«Я сейчас привезу. Надо только до приемной доехать», – обрадовано засуетился Борис Абрамович.

И был немало разочарован, когда хозяин кабинета остановил его у дверей; старый опер-агентурист отлично понимал правила этой игры: вход – рупь, выход – тыща…

Когда Литвиненко рассказал своему духовному наставнику, что его переводят в то самое загадочное и могущественное УРПО, радости Березовского не было предела. Наконец-то у него появлялся доступ к столь важной и нужной информации по Чечне. Однако друзей ждало скорое разочарование.

Отдел, в который определили Литвиненко, занимался сугубо узкой тематикой – оргпреступностью московского региона. К делам Чечни его, по понятным причинам, не допускали. Да и череда легенд, окружавших УРПО, оказалась на поверку слишком далека от реальности.