Бермуды

Но то, что произошло на границе, было цветочками.

Автобус заехал в район Белостока. Внезапно произошло ЧП - умер сосед Петра - Иван. Просто взял и - умер. Стали решать, что делать? Петро предложил плюнуть на все и поворачивать домой.

Автобус загудел, как потревоженное осиное гнездо.

- Как назад, а товар? Пускай ездит с нами. Лично мне он не мешает, - кричала Гединша. Ему уже все равно, а я без денег возвращаться домой не имею права.

- Ты здунена, Ванька, - увещевал ее Петро. - Ваня за неденю завоняется, мы ж на мотоне сидим.

- Я ему уступлю свое место, - предложила Гединша.

- Не хнистианский это назговон, - расстроился Петро.

Он настоял, вызвали полицию, «скорую», тело увезли в местный морг. Петро остался улаживать формальности и ждать родственников. Девки пообещали продать тиски и Петра, и покойного Ивана.

Автобус уехал мотаться по польским селам и хуторам, предлагая крестьянам нужные вещи. ПЕРВЫЙ РАЗ В ЖИЗНИ ПЕТРО НЕ ПРОЛЕТЕЛ С ДЕНЬГАМИ.

В Белостоке у Петра было много свободного времени, и он бесцельно ходил по городу, рассматривая чужую жизнь. Его внимание привлек припаркованный «Порше» с бельгийскими номерами. Петро с уважением рассматривал красавца и услышал за спиной следующий текст:

- Що, подобається звірюка? - Петро вздрогнул и обернулся. Перед ним стоял среднего роста, коренастый с рыжими усами бельгиец.

- Ти з України?

- Нет, - тут же набрехал Петро. - А шо?

- Ничего, у тебя на лбу написано, откуда ты прибыл. Я не удивлюсь, если ты окажешься еще и моим земляком. Ну, признавайся, откуда родом, - допрашивал Петра рыжий бельгиец.

Петро признался, что он родом из села Каблуки. Бельгиец заволновался.

- А Кантурів знаєш?

Петро рассмеялся: «Хто ж не знає. Їх у Кабнуках одна тнетина».

- Діда мого Григорія Матвійовича знаєш? - тихо спросил бельгиец, волнуясь.

Петро сам разволновался.

- Так он соседом бын. Умен в шестьдесят пенвом. У него еще сын пнопан без вести во внемя войны.

- Давай знакомиться, - бельгиец протянул руку. - Григорий.

Петро пожал руку и тоже представился.

- Чего же мы стоим? - засуетился бельгиец Гриша. - Садись в машину, поехали. Я тут знаю недалеко отличный ресторанчик. Всё из потрошков готовят. Не бойся, я угощаю. Ты тут бизнес делаешь?

- Нет, - ответил Петро и объяснил, что у него небольшое дело в местном морге. - Но пенекусить можно, поехани.

Григорий внимательно посмотрел на Петра, ничего не сказал и открыл двери машины. Восхищенный Петро рассматривал салон.

Гриша завел движок. Послушав несколько секунд работу двигателя, Петро между прочим сказал:

- Гниша, во втоном цининдне свеча банахнит.

- Откуда ты знаешь? - поразился Григорий.

- Чую, - скромно объяснил Петро.

В ресторане Петро узнал, что его новый знакомый никогда не был в Украине и никогда не видал Григория Матвеевича, потому что в 1949 году он родился в Антверпене, в семье человека, который во время войны попал в плен и был освобожден англичанами.

Они разговорились. Григорий оказался владельцем автосервиса.

И пообщавшись полтора часа, он пригласил Петра в Антверпен.

- Поработаешь у меня годик, заработаешь денег, а дальше будет видно.

Обменявшись адресами, они расстались друзьями. Петро шел по городу, как обкуренный. Он видел Белосток с высоты птичьего полета, он парил. Его стали раздражать поляки, они мешали ему строить планы.

- Шо вы всё внемя пшекаете? - раздражался он, подходя к моргу.

На Бермуды Петро вернулся с высоко поднятой головой. Он стал саркастичным и заносчивым. Начал отказываться от выгодных заказов, высокомерно объясняя, мол, некогда мне возиться с вашими тачками - уезжаю я сконо за гнаницу.

Однажды распоясавшийся Петро накричал даже на Арнольда Израилевича. И только после разговора с бермудским терапевтом Колянычем высоко поднятая голова поникла.

Размышляя про бельгийские миллионы, которые практически лежали у него в кармане, он нахамил и Колянычу. Тот положил на плечо Петру тяжелую волосатую руку и не- громко напомнил:

- Петрович, давно ти в мене в руках не всцикався.

Петро немедленно извинился.

- Пнобач, Конянич, все думаю пно свої пнобнеми.

- Сейчас порешаем твои проблемы, - пообещал Коляныч и послал Петра в гастроном за коньяком.

Через месяц Петро получил официальное приглашение посетить конституционную монархию Бельгию. Провожали его всеми «Бермудами». Мероприятие растянулось на две недели.

- Коняныч, - орал счастливый Петро, - тнеба тикать, бо вместо Антвенпена попаду на пнинудитеньное нечение.

Через минуту Петро спросил.

- Днузья, какой гостинец везти Гнигонию?

Коляныч посоветовал - вези рыбу.

- Там же вноде моне недалеко, - неуверенно сказал Петро.

- Море есть, - согласился Коляныч, - но, во-первых, рыба в Европе дорогая, а во-вторых, я тебе толкую про осетровых, там ничего подобного нет.