Берс

Игра шла третий час. Всю центральную часть стола занимала груда денег, способная своим видом привести рядового советского гражданина в состояние шока. По самым скромным подсчётам их здесь было тысяч пятнадцать. На бедного геолога было жалко смотреть. Авдей едва сдерживал смех. Вспотевший бедняга, роняя карты, растасовал колоду и положил свои карты, не глядя, на стол перед собой. Минуту, он думал, а потом вдруг предложил повысить ставку. Отыграться захотел, дурачок. На удачу понадеялся. Из пиджака сберкнижку достал и, щедрым жестом, на стол. Двадцать пять тысяч у него ещё оставалось. И всё он ставил на одну игру. Никогда бы Авдей не согласился на такое. Но сейчас он прекрасно видел по крапу, что шансов у бедного геолога нет. Десятка и девятка. Девятнадцать очков. Против его двадцати. Поэтому, он почти не раздумывал. Наличных, кроме тех, что сейчас лежало на столе, у него оставалось совсем не много. Но упускать этого лоха нельзя ни в коем случае. Открыв ящик стола, он достал оттуда запечатанную пачку червонцев. А на девять тысяч предложил написать расписку. Давно уже эта квартира не видела такой игры. Пожалуй, со времён "Фокусника". В семьдесят пятом, на "лобовой" игре он сумел снять с клиента больше ста пятидесяти тысяч. Авдею такое и не снилось. До этого его потолком было тысяч десять за вечер. Он перевернул свои карты и торжествующе улыбнулся. Десять треф и десять пик. А бедный геолог всё — никак не мог решиться. Наконец, он вздохнул и перевернул первую карту. Десятка. Что и следовало ожидать. Он взялся за вторую. Калмык напрягся. Некоторые посетители этой квартиры принимали проигрыш спокойно. Другие начинали возмущаться и именно ему приходилось учить их вежливости. Он был готов ко всему. Почти ко всему. Геолог, наконец, решился и на стол легла вторая карта.

Бубновый туз…

Юлька

Их боялись все, по крайней мере в районе. Возглавляемая отсидевшим пару лет на зоне парнем банда отморозков. Ограбления пьяных, обложенные данью малолетки. Мальчишки. С девчонок они тоже брали налог. Только натурой. Юльке предали записку Губы на перемене, после третьего урока. В ней была только одна фраза

Через три часа.

Губа

И всё. Подробностей не требовалось. Среди девчонок их района не было ни одной, кто не знал бы, что это значит. В подвале на Тургенева у Губинских было что-то типа штаб — квартиры. Именно там, на продавленном матрасе и брался "налог" с испуганных девчат. А откажешься, не пойдёшь- будет ещё хуже. Все знали про Аньку из 8 б. Гордая была, упрямая. Прилюдно послала Губу подальше, а через неделю пропала. Нашли её только весной, случайно, в ближайшем лесу. Юлька сидела за партой не слыша голоса учителя, не обращая на одноклассников. Ей хотелось выть от отчаяния.

— Почему она? За что?

Она ведь ещё и не целовалась ни разу толком. А тут… Юлька до последнего болталась в школе, на что то надеясь. А на улице её уже ждали. Двое парней просто подхватили её под руки.

— Ну, что, соска? Свалить хотела?

Они просто тащили её, не обращая внимания на плач девушки и отводящих глаза прохожих.

— Дураков нет, против Губинских переть. Они сила! Гопники уже представляли как сегодня оттянутся, описывали Юльке что они с ней сделают, после того как Губа её обработает. Девочку тошнило от ужаса. Они почти дошли, когда из тени одного домов им навстречу шагнул молодой парень…

Лис

Официально, я уже вторую неделю был в отпуске. Якобы к экзаменам готовлюсь. Не покладая рук. И, в чём то, это даже было правдой. Экзамен мне предстоял, да ещё какой! Здесь ошибка не двойкой — пером в бок грозит. Но сдал я его, кажется, удачно. Тогда, на катране, обошлось без жертв. Так, пара переломов. Зато, меня, наконец-то, приняли в "Высшее общество". Выбора у ребят не было. В уголовном мире, карточный долг — святое дело, не отдав его они, по сути, станут изгоями. В лучшем случае. С ними просто никто и никогда больше не сядет играть и придётся бедным переквалифицироваться в управдомы. А отдавать долг им нечем. Я ведь, по сути, был их последним шансом. После смерти шефа ребята попытались работать самостоятельно, но неудачно. А теперь я, выгреб всю их наличность, да ещё и долг навесил такой, что хоть вешайся. Зачем? Да уже не ради "бабок". Нет, лишними они конечно не были, но что легко пришло, так же и уйдёт. Этим же ребятам. Нужны они мне, крепко нужны. И за эту расписочку я их заставлю расплатиться сполна. Это ведь только кажется, что ничего ценного у них нет. Есть, есть то, за что я им с радостью верну всё взятое. Связи и знания. Да, они неудачники, но в отличии от меня, у них есть знания и связи, их знает уголовный мир Казани и они знают почти всех…

В отличии от квартиры моих знакомцев, это был классический притон. Рабочая окраина, покосившийся от старости, вросший в землю двухэтажный барак на четыре семьи. Уж не знаю как они это сделали, но сейчас единственными жильцами дома были уголовники. Похоже, это гостиница для "откинувшихся", бордель для своих и "катран" в одном лице. Именно там меня и представили "обществу".

— Да уж.