Бешеный мир

Отправив на землю боевую группу, пилоты вновь подняли «вертушку» на пригодную для воздушных маневров высоту и неторопливо полетели в юго-западную сторону. Туда, где за окружающим хутор лесом расстилались поля. И где вертолет мог совершить безопасную посадку, чтобы не жечь горючее, дожидаясь, пока десантники завершат работу и будут готовы вернуться на борт.

Работа их была в целом несложной. Разбившись на три двойки, они отправились обследовать Муравьиный, ища в нем признаки нашего присутствия. Или не нашего. Но как бы то ни было, обнаружить нас при наземном поиске стало гораздо проще, чем с воздуха, и теперь наша встреча с «черными» была практически неизбежна.

– Пойдем-ка принесем сюда еще оружие. Столько, сколько сможем, – предложил я товарищам. – Потому что если эти типы ворвутся в дом и отрежут нас от гаража, пиши пропало…

Наша встреча с искателями не заставила себя ждать, поскольку одна их групп сразу отправилась по нашей улице. И, безусловно, не прошла мимо дома с зарешеченными окнами и запертыми дверьми. Сообразив, что это может означать, спецназовцы сказали что-то друг другу на языке жестов и попрятались за опоры кирпичной арки, в которую была вделана железная калитка, что вела во двор. Ее мы, разумеется, тоже заперли и вдобавок подперли изнутри найденным в гараже ломом. В чем и убедился один из «черных», когда подпрыгнул и, мельком глянув поверх двухметрового забора, ознакомился с обстановкой внутри.

Я не стал дожидаться, что они предпримут дальше – перелезут через ограду или выломают калитку. И обратился к ним прежде, чем они вторглись на нашу территорию:

– Добрый день, парни! Это убежище занято! Кто вы такие, и что вам здесь надо?

Ответа не последовало. Но я расслышал, как по ту сторону забора затрещала рация и начались торопливые радиопереговоры. Гости не снизошли до общения с нами, но оперативно известили рыскающих по хутору товарищей о нашем обнаружении. И не просто известили. Сеанс связи за калиткой еще не прекратился, когда мы заметили бегущих сюда по соседней улице, остальных спецназовцев. Бросив поиски, они устремились к нам, и это было нехорошо. Зачем, спрашивается, всему отряду собираться вместе для простого разговора с нами? Э, нет, тут явно попахивало чем-то посерьезнее, и этот запах мне очень не нравился.

– Эй вы, там, снаружи! – снова воззвал я к неразговорчивым визитерам. – В чем, собственно, дело? Мы вам не враги! Мы – мирные люди, и не желаем никому зла! Мы тут просто живем и никого не трогаем. Так что или милости прошу к нам без оружия на чашку чая, или оставьте нас в покое!

– Сколько вас здесь? – заговорил наконец со мной один из спецназовцев, что прятались за калиткой. Голос у него был по-армейски суровый, но без иностранного акцента. Так что если «черные колонны» и вправду приезжают к нам из-за бугра, русские сотрудники у них в штате тоже числятся.

– Нас всего восемь! – солгал я. – Я, мой двоюродный брат, наши жены, трое детей и дедушка Илья. Двое детей еще маленькие, а дедушка сильно болеет и потому прикован к постели.

Ананас покосился на меня в недоумении, но смекнул, зачем я взялся пудрить «черным» мозги. А как иначе? Не хочешь кровопролития – дави противнику на жалость, авось и впрямь пронесет. Ну а не пронесет, тогда и вовсе незачем выдавать ему правду.

– Четверо перелезли через задний забор и подходят к дому со стороны сада и теплицы, – доложил наблюдающий за тылами Равиндер. – Вернее, уже подошли и теперь стоят, прижавшись к стене, рядом с черным ходом.

– Ждут команду «На штурм!», – со знанием дела уточнил Панкрат, не раз видевший, как действует спецназ, усмиряющий тюремные бунты. – А как получат ее, то швырнут гранаты в окна, а затем вышибут взрывчаткой заднюю дверь и ворвутся в дом. Те, которые спереди, сделают то же самое. Только войдут через парадный вход чуть позже – когда мы отвлечемся на «задних».

Как стало очевидно, спецназовцы были не намерены объяснять нам, кто они такие. Пить с нами чай они тоже не собирались, а наши объяснения их явно не удовлетворили. Подтянув сюда силы, они рассредоточились вокруг дома, и с этой минуты их намерения стали для нас абсолютно очевидными.

– Что вы задумали? Вы не имеете права врываться в наш дом! Мы не сделали вам ничего дурного! – продолжал возмущаться я, доигрывая роль главы якобы прячущегося здесь семейства. Все мои протесты отскакивали от спецназовцев, как от стенки горох. Но если я и впрямь убедил их в том, что здесь могут скрываться обычные хуторяне, то мои старания уже не были напрасными. Ввести врага в заблуждение означало отыграть у него лишние очки. Пускай незначительные, но нам пойдут на пользу и такие.

– Бросайте пушки и выходите из задней двери по одному с поднятыми руками! – заявил нам «черный», на чей вопрос я только что отвечал. – Это приказ, и он не обсуждается! Время на его исполнение – одна минута! По истечению этого срока любой, кто не покинет дом или будет держать в руках оружие, будет уничтожен! Время пошло!