Бесконечная книга с рисунками от А до Я

До сих пор все, что написано в Бесконечной Книге, он мог представить в своем воображении довольно отчетливо: Атрея верхом на Фухуре, Лабиринт с Башней Слоновой Кости. Но когда он дошел до места, где говорилось о Детской Королеве, он вдруг на долю секунды — не дольше вспышки молнии — увидел перед собой ее лицо. И не мысленно, а глазами! Это не было только воображением, Бастиан не сомневался. Он разглядел даже подробности, которых не было в описании, — например, ее брови, похожие на две тонкие дуги. Или ее странные, вытянутые мочки ушей. Или особенный наклон головы на нежной шее. Бастиан не видел в своей жизни ничего прекраснее этого лица. И тут же понял, как ее зовут: ЛУНИАНА. Он ни капли не сомневался, что это и есть ее имя.

И Луниана взглянула на него — на него, Бастиана Балтазара Букса!

Она поглядела на него с выражением, которого он не мог понять. Может, она тоже была поражена? Или ее взгляд выражал просьбу? Или тоску? Или — да, что еще?

Он попытался вновь вызвать в памяти ее глаза, но больше ему это не удалось.

Одно он знал точно: этот взгляд проник прямо в его сердце и теперь хранится там, как тайное сокровище. Это причиняло ему странную сладкую боль.

Теперь Бастиан хотел только одного: читать дальше, чтобы снова оказаться поближе к Луниане, чтобы снова увидеть ее.

Разве мог он знать, что тем самым пускался в неотвратимое, необычайное, очень опасное путешествие. А если бы и знал, все равно не захлопнул бы книгу и не отложил ее в сторону.

Дрожащим пальцем он отыскал то место, на котором остановился.

Башенные часы пробили десять.

Глава XI

ДЕТСКАЯ КОРОЛЕВА

ишившись дара речи, Атрей стоял и смотрел на Детскую Королеву. Он не знал, что ему делать. Сколько раз пытался он представить себе это мгновение, заранее обдумывая, что скажет, но все заготовленные слова в один миг вылетели у него из головы.

Наконец она улыбнулась ему и таким тихим и нежным голосом, каким поют во сне маленькие птички, произнесла:

— Ты окончил Великий Поиск, Атрей.

— Да, — с трудом отозвался Атрей и опустил голову.

— Твой красивый плащ посерел, — сказала она после паузы. — И волосы и кожа посерели, как камень. Но все еще вернется и станет лучше прежнего. Вот увидишь.

У Атрея перехватило дыхание. Как сказать ей, что этого не будет?

— Ты выполнил мое задание… — снова услышал он ее нежный голос.

Было непонятно, то ли это вопрос, то ли утверждение. Он не отваживался поднять глаза. Лишь медленно снял с шеи цепь с золотым амулетом и держал его в протянутой руке. Потом попытался опуститься на одно колено, как это делают посланники в легендах и древних песнях, слышанных им когда-то на родине в охотничьем стойбище, но больная нога не сгибалась, и он упал перед Детской Королевой на пол лицом вниз, даже не пытаясь подняться.

Она наклонилась, подняла АУРИН и, перебирая пальцами золотую цепь, сказала:

— Ты хорошо сделал свое дело. Я довольна тобой.

— Нет! — почти вскричал Атрей. — Все оказалось напрасно! Спасения нет!

Воцарилась долгая тишина. Атрей спрятал лицо в сгибе локтя, и дрожь прошла по его телу. Он боялся, что сейчас с ее губ сорвется вопль отчаяния; может быть, горькие жалобы и упреки, а то и крик ярости. Он сам не знал, чего ожидал, но уж точно не того, что услышал: она смеялась. Она смеялась тихо и радостно. Мысли Атрея перепутались; на какое-то мгновение он решил, что она, возможно, помешалась умом. Но это не был смех безумия. Потом она сказала:

— Тем не менее ты привел его.

— Кого? — Атрей поднял голову.