Бесконечная Пустота 2

— А как же звёзды, что они погасят, обрекая наш мир на вечную тьму? — я не собирался так легко сдаваться.

— Ничего они не гасили. Это тоже стало последствием войны. А Тени за тысячелетия прозябания в холоде и тьме, можно сказать, эволюционировали под окружающую среду. Сейчас свет и тепло причиняют им немалый дискомфорт, но это тоже временно. Теперь ты понимаешь?

— Лазарь, не слушай его лживые речи! — вдруг заявила Сказка громким, но не вполне уверенным тоном.

— А ты ещё кто такая? — нахмурился Айзик.

— Не важно! — строго оборвала девушка.

— Действительно, — согласился Верховный Анибус. — Уже не важно. Вы всё равно не уйдёте отсюда живыми. Я просто хотел рассказать, чего вы лишились из-за своей несусветной тупости. Лазарь, если бы ты только догадался прийти и просто поговорить, этого всего можно было бы избежать. Но ты сделал свой выбор и перечеркнул несколько лет моих упорных трудов. За это я тебя не прощу и жестоко покараю!

Я ничего не ответил и замер, совершенно не представляя, можно ли верить Айзику. Он наверняка лгал. По крайней мере, я на это очень надеялся.

Но для чего ему теперь обманывать, если договариваться он не намеревался? Осознание того, что я, возможно, совершил самую большую ошибку в своей жизни, острыми кольями вонзилось в мой мозг.

— Ты готов, Лазарь? — нарушил затянувшуюся паузу Верховный Анибус. — В прошлый раз Эрис не дала мне тебя прикончить, но сегодня её с нами нет. Так что я, пожалуй, с удовольствием закончу начатое больше пяти лет назад.

— Ну, давай потанцуем, — сухо произнёс я, готовясь совершить рывок. — Омикрон, уничтожим монстра!

ГЛАВА 24

Придя в сознание, я первым делом ощутил запёкшуюся в носу и на губах кровь. Затем неосторожно кашлянул, и в тот же миг жгучей волной нахлынула адская боль, пронзившая буквально каждую клетку моего израненного тела. Но сильнее всего загудел затылок.

Я медленно открыл глаза, перед которыми всё плыло и двоилось. На экране ПКНК моргало предупреждение о повреждениях организма и список введённых в моё тело препаратов. У меня обнаружились множественные переломы и ушибы, три пулевых ранения в брюшную полость, посечённые поражающими элементами взрывчатки ноги, массивная кровопотеря, сотрясение мозга, контузия, а также…

Не сумев сдержать болезненный стон, я повернул голову и посмотрел на то, что осталось от моей левой руки: она оказалась почти полностью отсечена — из плеча безжизненно свисала лишь короткая окровавленная культя.

Я попытался приподняться, но невыносимая боль сковала моё тело, а оставшиеся на месте конечности наотрез отказывались меня слушаться.

— Как ты, брат? — услышал я слабый голос Сварога.

Здоровяк склонился надо мной. Выглядел он неважно: экзоскелет с зарубками от виброклинка и следами пулевых попаданий был наполовину разрушен, разбитое лицо с перекошенным носом полностью залила кровь, а вместо левого глаза зияла чёрная дыра. Но, невзирая на страшные ранения, он как-то умудрялся шевелиться и даже помог мне приподняться.

— Ничего не помню, — пожаловался я, медленно оглядывая помещение.

Зал имел следы настоящей кровавой бойни: от регистрационной стойки остались одни обломки, пол почти полностью покрывала кровь, а стены со стендами оказались испещрены пулевыми отверстиями и следами взрыва.

Повсюду валялись неподвижные тела, закованные в экзоскелеты модели ЭВ99 °C. У стены я заметил автономную боевую платформу Прелести. Она была просто изрешечена пулями и не подавала признаков жизни. В нескольких метрах от неё в неестественной позе скрючилась Сказка — под девушкой зловеще расплывалась лужа крови.

— Она жива, — проследив за моим взглядом, произнёс Сварог. — Но в её теле засело семь пуль.

— Понятно, — прохрипел я, отчаянно пытаясь восстановить в раскалывающейся голове картину прошедшего боя. — Мы победили?

Память постепенно ко мне возвращалась мутными обрывочными образами.

После нашего разговора с проекцией Айзика Фридмана из всех проходов повалили бойцы в усовершенствованных экзоскелетах — всего девять единиц.

Я успел активировать «способность», но враги почти не уступали мне в скорости. Они даже умудрялись уворачиваться от прицельного огня, а пули из Локи-М2 крайне неохотно пробивали их усиленную броню.

Все противники бросились строго на меня, видимо, решив прежде всего разобраться с главной угрозой.